1. Вы обязаны хорошо, даже не просто хорошо, но блестяще знать прежде всего свое учение, включая не только основные его тексты, но и наиболее важные и серьезные произведения о нем и вокруг него.
2. Вы должны хотя бы в общих чертах ориентироваться в других духовных традициях, религиях и учениях, так сказать, смежного плана, чтобы не выглядеть узким специалистом (который, как известно, подобен флюсу) или малообразованным фанатиком. Чем образованнее и культурнее пропагандист и популяризатор, тем он, как правило, более терпим к чужому мнению, и это выглядит более выигрышно в глазах публики.
3. Вы должны знать, что происходит в головах слушателей и читателей, то есть не просто ориентироваться, но хорошо представлять, чем живет так называемая духовно ищущая публика и каков круг идей, более всего занимающих ее в данное время. Игнорирование этого фактора приводит к серьезным проколам в публичной защите тех или иных духовных идей: увлеченный лектор или публицист отрывается от реальности и вдохновенно говорит о своем, не чувствуя, что аудитория настроена на совершенно другой разговор.
Такой отрыв от реальности нередко можно видеть в манере некоторых современных православных публицистов, говорящих так, как если бы за окном был какой-нибудь семнадцатый или, в лучшем случае, девятнадцатый век, что производит ощущение какой-то этнографической устарелости и совершенной искусственности проповедуемых идей и ценностей. Этого не требуется по существу дела, ведь есть и другие церковные публицисты и священнослужители, умеющие говорить современно, в то же время сохраняя сам огненный дух православия.
4. Распространяя идеи учения, не занимайтесь саморекламой. Для духовной сферы, еще более, чем для сферы творческой, актуален тезис Станиславского: любите не себя в искусстве, а искусство в себе. Перефразируя его в связи с темой защиты, можно сказать: защищай не себя в учении, а учение в себе. Мне приходилось сталкиваться с немалым количеством людей, которые всерьез занимались таким малопривлекательным делом, как построение карьеры в духовной области. Постепенно они видоизменялись настолько, что становились мини-фюрерами в своих маленьких центрах, приходах или кружках. Если на них кто-либо нападал или подвергал критике, они расценивали это как нападение на себя лично. Если же нападение было направлено на учение и традицию, они и это ухитрялись воспринимать как выпад лично против них. Избегайте и той и другой тенденции. Умейте отделять личные выпады от идейных нападений на учение. Никогда не переводите столкновения с духовно-идеологического уровня на личностный.
Одним из критериев оценки истинности духовных достижений того или иного человека является его умение отстаивать свои взгляды и отвечать на самые жесткие нападки, сохраняя моральную высоту и не допуская скатывания диалога к чисто личностным разборкам. Если серьезный разговор подменяется взаимными обвинениями с эмоциональным переходом на личности, это будет уводить от первоначальной постановки вопроса и резко "занизит" обсуждение. Чаще всего, увы, происходит именно так. Тем не менее всякий случай устойчивой и достойной реакции вызывает уважительное отношение к содержательной части того учения, которое данный человек столь достойно защищает.
5. Если вы хотите, чтобы исповедуемая вами религия или духовная традиция доходили до ума и сердца других людей, вы обязаны научиться рассказывать и писать о своем учении ярко, интересно, привлекательно. Нудный, тяжелый рассказ и скучная форма подачи способны оттолкнуть людей даже при самом верном содержании и вызвать идиосинкразию на самое высокое учение.
Мне в общих чертах знакома деятельность одного сибирского духовного общества, умудрившегося настолько забюрократизировать свои вечера и встречи с людьми, что на них, как говорят люди, посещавшие эти мероприятия, буквально "дохнут мухи". Присутствие на таких вечерах - грустное занятие. Все, что там может получить любой нормальный человек, не знакомый с данным учением, - это стойкое к нему отвращение. Формированием подобного отношения к учению у новичков как раз и занимается команда, составляющая ядро этого общества, сознает она это или нет. Боюсь, что вовсе не сознает или же сознает плохо, ибо любая попытка указать им на это заканчивается объявлением данного указывающего человека врагом, посланным в их светлый стан темными силами. Ни жестко, ни мягко переубедить этих людей невозможно. Они надежно защищены от любой, даже самой справедливой критики крепкой броней самомнения, догматизма и фанатизма. Они способны резко и самодовольно отвечать не только явным недоброжелателям учения, но и единомышленникам, встревоженным подобной тенденцией. Эти люди считают себя истинными защитниками учения. С моей точки зрения, такой защитой они его попросту дискредитируют.