Газеты вспомнили тогда о происшествии на площади рынка Коломан, свидетелями которого были капитан Харалан и я. Какой-то мужчина был грубо опрокинут на землю, и, как он потом утверждал, опрокинут человеком, которого он не видел… Ошибался ли этот крестьянин?.. Не толкнул ли его мимоходом Вильгельм Шториц, или Герман, или кто-то другой?.. Каждый думал, что такое могло бы случиться с ним самим. Подобные встречи поджидали вас повсюду.
Потом вспомнились некоторые необъяснимые факты: афиша, сорванная у ратуши, шум шагов в комнатах и неожиданно упавшая и разбившаяся склянка во время обыска в доме на бульваре Телеки!..
Итак, он был здесь, и Герман, очевидно, тоже. Они не уехали из города, как мы предполагали, после вечера обручения. Это и объясняет наличие в спальне мыльной воды, огонь кухонной печи. Да! Они оба присутствовали при обыске во дворе, в саду, в доме… И если мы нашли свадебный венец на бельведере, так это, очевидно, потому, что Вильгельм Шториц, застигнутый обыском врасплох, не успел его унести!..
Что касается меня, то таким образом объяснялись инциденты, происшедшие на пароходе, когда я плыл по Дунаю из Будапешта в Рагз. Пассажир, которого я считал сошедшим в Вуковаре, оставался на борту судна, но его никто не видел!..
Итак, Вильгельм Шториц умеет мгновенно превращаться в невидимку… Появляться и исчезать по своему желанию… как сказочный персонаж, владеющий волшебной палочкой. Однако речь не идет о магии, о каббалистических[87] словах, о заклинаниях, о фантасмагории, о колдовстве! Хотя он делает свое тело и одежду невидимыми, это, вероятно, не относится к предметам, которые он держит в руках, поскольку мы видели разорванный букет, унесенный венец, разломанную и брошенную к подножию алтаря облатку. Судя по всему, Вильгельм Шториц знает формулу состава, который достаточно проглотить… Но какого состава? Того самого, который находился в разбитой склянке и который почти мгновенно испаряется! Но какова формула этого состава? Вот чего мы не знаем, вот что нужно узнать, но удастся ли это?!
Что касается самого Вильгельма Шторица — можно ли его схватить, когда он невидим? Будучи скрытым от нашего зрения, ускользнет ли он от нашего осязания?! Его материальная оболочка, думаю, не утратила ни одного из трех измерений, общих для всех тел: длины, ширины, глубины… Вильгельм Шториц всегда был здесь собственной персоной. Невидимый — да, неуловимый — нет! Неуловимы призраки, а мы имеем дело не с призраком!
«Если, — думал я, — удастся по воле случая его схватить — за руки, за ноги, за голову, он, оставаясь невидимым, окажется в наших руках… И какой бы удивительной ни была его способность превращаться в невидимку, она не позволит ему пройти сквозь стены тюрьмы!»
Все это были лишь рассуждения, в целом приемлемые, которые, по-видимому, многим приходили в голову. Однако положение оставалось тревожным, а общественная безопасность подорванной. Горожане жили в состоянии страха. Они не чувствовали себя в безопасности ни дома, ни на улице, ни ночью, ни днем. Малейший шум в комнатах, скрип пола, колышущиеся от ветра жалюзи, поскрипывание флюгера на крыше, жужжание под ухом какого-нибудь насекомого, свист ветра через плохо закрытую дверь или окно — все казалось подозрительным. Во время домашней суеты, за семейным столом, во время вечерних бдений, ночью в часы сна (если вообще можно говорить о сне) люди никогда не были уверены в том, что какой-нибудь незваный гость не нарушит своим присутствием неприкосновенность жилища! Ни на минуту нельзя было оставаться уверенным, что Вильгельм Шториц или кто-либо другой не находится в вашем доме, следя за каждым вашим шагом, слушая, чтó вы говорите, проникая, наконец, в самые сокровенные семейные тайны.