Я взял капитана Харалана под руку, и он, не говоря ни слова, направился вместе со мной в ратушу.
Господин Штепарк был уже информирован о том, что произошло на улице Князя Милоша.
— Жители города потеряли голову от страха, — сказал он мне. — И никто не знает, до чего дойдет это безумие…
Тогда я его спросил, как обычно:
— Вы узнали что-нибудь новое?
— Да, — ответил господин Штепарк, протягивая мне номер газеты «Винер экстраблатт».
— И что сказано в этой газете?
— В ней говорится, что Вильгельм Шториц в Шпремберге…
— В Шпремберге?! — вскричал капитан Харалан.
Быстро прочитав заметку, он повернулся ко мне.
— Поехали, — произнес он. — Вы мне обещали… Ночью будем на месте…
Я не знал, чтó ответить; я был убежден, что эта поездка окажется бесполезной.
— Подождите, капитан, — сказал господин Штепарк, — я запросил в Шпремберге подтверждение этого сообщения, и телеграмма вот-вот придет.
Не прошло и трех минут, как связной передал начальнику полиции депешу.
Новость, сообщенная газетой, не имела под собой никаких серьезных оснований. Присутствие Вильгельма Шторица в Шпремберге отрицалось. Там, напротив, были уверены, что он еще в Рагзе.
— Дорогой Харалан, — заявил я, — я дал вам обещание и сдержу его. Но сейчас ваша семья нуждается в нашем присутствии.
Капитан Харалан простился с господином Штепарком, а я вернулся один в гостиницу «Темешвар».
Само собой разумеется, что газеты Рагза поспешили дать правильное объяснение происшествия с шарабаном, но я не уверен, что оно всех убедило!
Прошло два дня, и в состоянии Миры Родерих не произошло никаких изменений. Что касается моего брата, то он казался немного спокойнее. Я ждал удобного момента, чтобы посвятить доктора в свой проект отъезда из Рагза, и надеялся получить поддержку.
День 21 мая оказался менее спокойным, чем два предыдущих. На этот раз власти почувствовали свое полное бессилие сдержать толпу, дошедшую до крайней степени возбуждения.
Около одиннадцати часов, прогуливаясь по набережной Баттиани, я внезапно услышал поразившие меня слова:
— Он вернулся… Он вернулся!
Нетрудно было догадаться, о ком шла речь. Из двух или трех прохожих, к которым я обратился, один сказал:
— Видели дым из трубы его дома!
Другой добавил:
— За занавесками бельведера видели его лицо.
Не зная, верить или нет этим россказням, я направился к бульвару Телеки.
Какова вероятность того, что Вильгельм Шториц так неосторожно обнаружил себя в Рагзе? Он не мог не знать, что его ждет, если он будет схвачен!.. Разве он пошел бы на такой риск, когда бы ничто его к этому не принуждало, разве показался бы он в одном из окон своего жилища?..
Новость, истинная или ложная, принесла свои плоды. Сотни людей уже окружили дом Шторица со стороны бульвара и дозорного пути. Вскоре прибыли отряды полиции под командованием господина Штепарка, их было недостаточно, чтобы сдержать толпу и очистить бульвар. Со всех сторон стекались люди, мужчины и женщины, крайне возбужденные, то и дело выкрикивавшие: «Смерть ему!»
Что могли власти противопоставить неосознанному и вместе с тем неискоренимому убеждению, что «он» там?! Может быть, со слугой Германом… может быть, с сообщниками… И толпа так плотно окружила проклятый дом, что убежать из него, пройти, не будучи схваченным, никто не сможет… Впрочем, когда Вильгельма Шторица заметили в окне бельведера, он был, так сказать, в своей материальной оболочке. Значит, он будет схвачен, прежде чем сделается невидимым! На этот раз ему не избежать народной мести!..
Короче говоря, несмотря на противодействие полицейских, несмотря на усилия начальника полиции, решетка была сломана. Толпа ворвалась в дом, выломала двери, выбила окна, выбросила мебель в сад и во двор, разломала аппаратуру лаборатории. Затем языки пламени охватили верхний этаж, поднялись над крышей, и вскоре бельведер рухнул в огне пожарища.
Что касается Вильгельма Шторица, то его тщетно искали в доме, во дворе, в саду… Его там не было или, по крайней мере, его не смогли там обнаружить, ни его, ни кого-либо другого…
Теперь дом пылал в огне, зажженном в десятках мест, и спустя час от жилища Шторица остались только четыре стены.
Кто знает, может быть, и хорошо, что оно было разрушено… что за этим последует успокоение умов… и население Рагза поверит, что невидимка Вильгельм Шториц погиб при пожаре…
Однако господину Штепарку удалось спасти значительную часть бумаг, находившихся в рабочем кабинете немца. Они были доставлены в ратушу. Возможно, изучив их, удастся раскрыть тайну… или тайны Отто Шторица… которые так злонамеренно использовал его сын!..