- А какую роль в этой истории играл дед Михай, может, вы знаете? - спросили ребята.
- Тут уж совершенно ничего не понятно. Когда здесь свирепствовала банда Тигра, Михая Щетки не было. Тигр его знать не мог. Возможно, к леснику после гражданской войны, а может, и еще позже, заходили люди Терешки, что-то выспрашивали. Вот Михай и начал подозревать о кладе.
- Дед говорил, что в войну к нему приходили и требовали клад…
- Наверное, так оно и было. Мог даже появиться и сын Терешки. Но Щетка не отдал план захоронения клада. Можно не сомневаться, что липу специально спилил. Ульи - это для прикрытия.
- А я еще не верил Генкиной бабушке, - сокрушался Миша, - думал он хороший человек…
- Он нас в лесу выслеживал, - добавил Генка.
- Похоже, с вашей помощью надеялся разыскать клад, - сказал подполковник. - Потому и отдал найденные страницы и затем следил за каждым вашим шагом. Когда взорвалась мина, подумал, что вы погибли. Кто знает, чем бы для вас все кончилось, если бы повстречал Михай вас с кладом. Ну, да ладно с этим, разберемся. Я приехал сообщить вам другую весть.
- Какую? - не выдержал Гена.
Миша его одернул незаметно для подполковника.
- За находку клада вам, ребята причитается вознаграждение. По пять с половиной тысяч рублей.
- Так много, - в один голос удивились ребята, - Что мы с ними делать будем?
- Ну, для начала с родителями посоветуйтесь, - засмеялся Коптюх. - Я сам хотел с ними поговорить, да они на работе.
Подполковник попрощался и вышел. Ребята проводили его до ворот, подождали, покуда не скроется из виду машина, и вернулись в красный уголок. Генка с разгону плюхнулся в кресло.
- Как в романе «Граф Монте-Кристо», - сказал он. - Куплю себе мопед «Верховину». На рыбалку с ветерком буду ездить!
- Чему радуешься? - возмутился Мишка. - Тигр у людей награбил свой клад.
- Но нам все равно причитается, - слова друга не очень-то ему понравились. - Разве мы их не заслужили?
- Заслужили, заслужили…
День был для них радостный, и Мишке не хотелось портить его ссорой с другом.
31 июля. Пятница
Все, что узнали о первых членах ревкома, Миша и Генка записали и поехали в Заозерное, в школьный музей. Ехали колесо в колесо. Погода была пасмурная. В любую минуту мог ливнуть дождь. Ребята торопились. Но когда выехали на горку у самой деревни, вдруг из-за туч выкатилось бледное солнце.
- На мопедах, - сказал Генка, - уже давно были бы в Озерном.
- На машине, - поддакнул Мишка, - еще раньше.
И они дружно засмеялись, вспомнив о Генкиных планах, как истратить вознаграждение.
- А знаешь, - вдруг сказал Генка, - когда моя бабушка узнала, что я получу столько денег, сильно разозлилась. Словно это я с атаманом грабил. Людские это деньги, говорит.
- В чем-то она права, Генка, - задумчиво сказал Миша.
Музей был закрыт. Ребята хотели было уезжать, как заметили, что к школе торопился Ванькевич, издали махая рукой.
- В окно вас увидел, - объяснил он.
Прислонив велосипеды к забору, вслед за Иваном Павловичем вошли в школу.
Миша достал записи. Иван Павлович просмотрел их и похвалил ребят.
- А мы о Ванькевиче кое-что узнали, - сообщил он. - Мой однофамилец не был учителем. Это он для конспирации представлялся как учитель. А на самом деле организовывал Советскую власть в округе. Из всех комбедовцев он единственный был профессиональным революционером.
- Значит, никого из них нет уже в живых?
- Как нет! - воскликнул Ванькевич. - Все они отныне живы! Мы с вами им дали новую жизнь. Навечно! Будем готовить новый стенд, новые материалы.
Иван Павлович вдруг заговорил горячо, вдохновенно:
- В наш музей люди из других деревень приезжают, экскурсии проводим… Знаете, о чем я теперь мечтаю? О памятнике этим героям Октября! И мы, их потомки, построим его.
Иван Павлович смолк, легкая улыбка сорвалась с его губ:
- Спасибо, друзья, за помощь.
По дороге домой Мишка предложил завернуть на Ужицу искупаться. От утренней хмури не осталось и следа. Роса давно испарилась, и раскаленное солнце обдавало жаром. Генка согласился.
Крутой тропинкой через луг ребята покатили на речку. Раздевшись, присели на берегу. Течение на Ужице быстрое, беспокойное. Даже в затончике вода колыхала листья кувшинок, цветки которых осторожно выплывали из воды, словно головки притаившихся испуганных диких утят. Где-то за рекой гудел комбайн.
- Генка, - Миша тронул товарища за руку. - Ты помнишь, что говорил Иван Павлович?