Имея более 1,5 миллиарда долларов прямых военных кредитов, выданных Британии, Франции, России и Италии, и договоры на поставку военного оборудования в воюющие страны в Европе на 5 миллиардов долларов, Морган и его товарищи забеспокоились о том, что может произойти немыслимое и Германия выиграет войну.
Русский фронт против германского Рейха развалился, а большевики под руководством В. И. Ленина были готовы захватить власть и вывести Россию из войны. В рискованной игре, финансируемой германским генералитетом, немцы решили переправить Ленина и большевистскую верхушку, на тот момент находившихся в эмиграции в Швейцарии, в специальном запечатанном вагоне по железной дороге в Россию, а вместе с ними и достаточное количество золотых слитков, чтобы подкрепить революцию против царя[50]. Немцы надеялись таким образом получить враждебный англо-французскому союзу режим, который был бы готов подписать сепаратный мир с Германией. Так и произошло, но очень дорогой ценой.
Франция была уже ослаблена, но Британия, готовясь к мошенническому разделу непочатых нефтяных сокровищ Месопотамии, отклоняла все ее просьбы о военной поддержке даже несмотря на то, что британская армия держала миллион солдат под британским флагом на Ближнем Востоке, которых вполне можно было бы перебросить на помощь союзнице. После заключения перемирия на русском фронте Германия получила возможность перегруппировать свои силы для окончательного прорыва линии Мажино по всей Франции[51].
Послом Вильсона в Лондоне на тот момент был Уолтер Хайнс Пейдж, который до того, как получить назначение к королевскому двору Великобритании, был попечителем Генерального образовательного совета Рокфеллера. 5 марта 1917 года посол Пейдж послал президенту Вильсону конфиденциальную телеграмму, в которой заявлял: «Я думаю, что давление этого надвигающегося кризиса вышло за рамки способности Финансового агентства Моргана удовлетворить британское и французское правительства. Запрос становится слишком большим и срочным, чтобы с ним могло справиться частное агентство…»
Пейдж добавил, что перспективы Европы «тревожны» для американских промышленных и финансовых интересов: «Если мы должны вести войну с Германией, величайшей помощью, которую мы можем предоставить союзникам, мог бы стать такой кредит. В этом случае наше правительство может, если это произойдет, сделать крупную инвестицию во франко-британский заем или может гарантировать такой заем…»
Чтобы абсолютно увериться, что Вильсон правильно понял, куда он клонит, Пейдж затем сделал вывод: «Если мы не вступаем в войну с Германией, конечно, мы не можем сделать такое прямое предоставление кредита…»
И добавил, что альтернативой войне станет крах внутренней американской экономики и финансовой структуры[52].
Через четыре недели после тревожного письма Пейджа Вудро Вильсон, который переизбирался в 1916 году под антивоенным лозунгом, в апреле 1917 года втянул Америку в Первую мировую войну. Он предстал перед Конгрессом с запросом о формальном объявлении войны Германии, приводя в качестве обоснования возобновившиеся атаки немецких подводных лодок на торговые суда США и других нейтральных стран, направляющиеся в порты Англии и Франции. Конгресс подавляющим большинством голосов дал ему эти полномочия, за исключением нескольких голосов против, принадлежавших принципиальным сторонникам нейтралитета, в том числе сенатору Роберту Лафоллету из штата Висконсин[53].
Министерство финансов США через недавно созданную ФРС, чей Федеральный резервный банк Нью-Йорка возглавлял ставленник Моргана Бенджамин Стронг, приступило к сбору беспрецедентных сумм от продажи населению так называемых «Облигаций свободы».
С первых же шагов J.P. Morgan & Co. выручила 400 миллионов долларов, что покрывало долги Великобритании перед Морганом. Иными словами, Вильсон использовал американских налогоплательщиков, чтобы таскать для Моргана большие каштаны из огня.
С момента своего официального вступления в европейскую войну в апреле 1917 года и до подписания окончательного перемирия с Германией 11 ноября 1918 года правительство США ссудило европейским союзным державам 9 386 311 178 долларов, сумму, которую Ламонт назвал «реально колоссальной». Британия получила львиную долю – 4,136 миллиарда долларов, Франция – 2,293 миллиарда.
50
Zeman Z. A. B. Germany and the Revolution in Russia, 1915–1918: Documents from the Archives of the German Foreign Ministry. Oxford University Press, London, 1958. P. 92, note 3. Министр иностранных дел Германии фон Кюльман писал кайзеру 3 декабря 1917 года: «Только когда большевики получили от нас по различным каналам постоянный приток средств, а также под различными прикрытиями, они получили возможность создать свой главный орган «Правда», вести энергичную пропаганду и значительно расширить первоначально узкую базу своей партии» (процитировано на веб-странице reformed-theology.org/html/books/bolshevik_revolution/chapter_03.htm#6).
53
Wilson W. Speech to Congress April 2, 1917 // National Alumni, Source Records of the Great War / ed. by Charles F. Horne. Volume V, 1923.