В сентябре 1985 года давление Вашингтона на Саудовскую Аравию (чтобы она подняла уровень добычи в период высоких цен на фондовом рынке) начало толкать цены на нефть вниз. Помощник госсекретаря Мортон Абрамовиц писал в своей записке Шульцу: «Поднимая добычу и предлагая соотносящиеся с рынком цены, Саудовская Аравия пытается реформировать ОПЕК… Если случится ценовая война, цены на нефть упадут до 20 долларов за баррель».
Когда началась эта акция, уровень цен стоял на отметке 35 долларов за баррель. Абрамовиц пишет дальше: «Почти весь мир, включая США, получит выгоду…»[196]
Затем в апреле 1986 года вице-президент Джордж Буш – старший предпринял поездку в Эр-Рияд. Согласно рассекреченной стенограмме переговоров, Буш сказал королю Фадху, что «рыночные силы могут наилучшим образом устанавливать цены на нефть и уровень добычи» – кодовую фразу, услышав которую, Саудовская Аравия сняла все заглушки с нефтяных вышек и обрушила мировые цены[197].
Важно и то, что в дополнение к ускорению американской экономики, которое так удобно пришлось к ожидаемой президентской кампании Джорджа Буша – старшего в 1988 году, Абрамовиц отметил, что в результате резкого падения цен на нефть «в ближайшее время пострадает и Советский Союз, так как в большой степени полагается на экспорт нефти для получения твердой валюты»[198].
В то же самое время, когда он организовывал саудовский нефтяной шок наоборот, который воздействовал на поступление твердой валюты в СССР, Абрамовиц также был вовлечен в тайные переговоры о снабжении высокоэффективными ракетами «Стингер» афганских моджахедов, среди которых был и юный саудовец по имени Усама бен Ладен[199].
К своему удовольствию, после завершения своей службы в Государственном департаменте Абрамовиц стал президентом Фонда Карнеги за международный мир. Именно «Стингерам» приписывают серьезный удар по советским военно-воздушным силам в Афганистане.
Вашингтон убедил короля Саудовской Аравии Фахда, вопреки возражениям его министра нефтяной промышленности Ямани, провести «реверсивный нефтяной шок» и затопить застоявшийся мировой нефтяной рынок своей изобильной нефтью[200]. Цена на нефть ОПЕК камнем рухнула вниз, в среднем с уровня около 26 долларов за баррель зимой 1985 года до уровня ниже 10 долларов за баррель к концу весны 1986 года.
Волшебным образом экономисты Уолл-Стрит провозгласили окончательную победу над инфляцией, одновременно охотно закрывая глаза на значение нефти в создании инфляции в 1970-х годах или в ее сокращении в 1980-е годы.
Министр нефти Саудовской Аравии шейх Заки Ямани, который открыто протестовал против того, что он называл американским нефтяным заговором, выступил в роли удобного козла отпущения за изобретенную в Вашингтоне политику и был отправлен в отставку.
Цены на нефть стабилизировались на довольно низком уровне около 15 долларов за баррель к 1987 году, вовремя обеспечив приятный рост экономики США к приближающимся президентским выборам.
Падение цен на нефть в 1986 году вызвало к жизни спекулятивный пузырь, сопоставимый с ситуацией в 1927-1929 годах в США. Процентные ставки снизились еще более значительно, так как деньги текли, чтобы заниматься «убийствами» на Нью-Йоркской фондовой бирже. На Уолл-Стрит стало модным новое финансовое извращение – приобретение за счет заемных средств.
На фоне снижения денежных расходов и продолжающегося роста акций администрацией Рейгана, которая поощряла религию «свободного рынка», было позволено все, если на этом можно было сделать деньги. Объектом внимания новых корпоративных «рейдеров», или, как из называли на Уолл-Стрит, «мусорщиков», мог стать кто угодно, скажем, промышленная компания со столетней историей, которая управлялась по старинке, производила шины, машины или текстиль.
В результате приобретений на заемные средства становились миллиардерами на бумаге такие красочные персонажи, как Т. Бун Пикенс[201], Майк Милкен или Айван Боске[202]. Влиятельными учреждениями, например Гарвардской школой бизнеса, была провозглашена новая корпоративная философия менеджмента, чтобы хоть как-то рационализировать это безумие во имя рыночной «эффективности».
За десять лет почти триллион долларов ушел в спекулятивное инвестирование в недвижимость – рекордная сумма, почти в два раза превышающая суммы предыдущих лет. Банки, желая защитить свои балансы от проблем в Латинской Америке, помимо выдачи традиционных корпоративных кредитов впервые начали прямое кредитование в недвижимость.
196
Abramowitz M. I. Assistant Secretary for Intelligence, Implications of the Saudi Oil Price Cut, September 19, 1985. US Department of State, Washington DC, declassified 06.04.1992.
197
Rothschild Ed. S. The Reagan-Bush Administration’s Role in the 1986 Oil Price Crash. Эту записку автор получил в частном порядке в 1991 году.
200
Rothschild Ed. S. An Oil Card Up his Sleeve? How the Saudis could give Bush a $30 billion tax cut // The Washington Post, November 24, 1991. Ротшильд писал: «В 1986 году администрация Рейгана – Буша убедила Фахда открыть саудовские нефтяные затычки, чтобы понизить мировые цены на нефть с 29 до 18 долларов за баррель. Вместе с девальвацией доллара США, спроектированного бывшим тогда министром финансов Джеймсом Бейкером, эта цена на нефть подтолкнула американский экономический рост».
201
Т. Бун Пикенс – мл. (T. Boone Pickens, Jr.) заслужил репутацию налетчика, потому что занял крупные инвестиционные позиции в ряде нефтяных компаний. В 1983 году Пикенс стремился или сделать деньги, или успешно захватить еще одну компанию с большими ресурсами. Он выбрал мишенью «Галф», скупив 13,2 процента ее акций. Борьба стала мерзкой, причем компания «Галф» наняла детективов раскапывать грязь на Пикенса. В 1984 году «Галф» приняла дружественное предложение от фирмы Socal; объединенные фирмы приняли новое название Chevron. Прибыль Пикенса – 218 миллионов долларов.
202
Первоначально в 1970-х годах арбитражная фирма Айвана Боске Ivan F. Boesky Co. занималась вычислением недооцененных компаний на рынке. После всестороннего анализа с использованием не всегда легальных источников информации Айван покупал пакет акций такой компании. Ставка делалась на то, что ее кто-нибудь захочет поглотить. Поглощение начиналось со скупки акций, в результате чего их цена росла и Боске закрывал позицию с огромной прибылью. Но махинации с инсайдерской торговлей достигли действительно невероятных масштабов лишь в 1985 году, после знакомства Боски с Майком Милкеном из отдела высокодоходных облигаций Drexel Burnham Lambert Inc. Майк к тому времени получил титул короля «мусорных», или высокодоходных, облигаций. Самостоятельно создав ликвидность вторичного рынка этих облигаций, он оказывал еще и услуги по их эмиссии. К середине 80-х в руках Майка было более половины этого рынка. Часто именно «мусорные» облигации служили источником средств для поглощений. Эти два человека были просто находкой друг для друга. В 1986 году Боске с помощью Майка разместил собственные облигации, увеличив капитал до 1 миллиарда долларов. Союз Милкена и Боске достиг угрожающих масштабов. Практически любая корпорация чувствовала себя неуютно, если эта парочка обращала на нее внимание. Вся цепочка бизнеса Боски, граничившего с криминальным, начала рассыпаться во второй половине 1986 года. В результате Боски согласился на признание в суде и, выплатив 100 миллионов штрафа, получил три года тюрьмы. Милкена же осудили на десять лет со штрафом в 600 миллионов долларов.