Покрытая гравием дорога шла вдоль спокойных садов. Стройная женщина в кимоно персикового цвета сидела на каменной скамье под бумажным зонтом. На заднем плане маячили ее телохранители. Они, подобно всем приятелям Танаги, были одеты в черное. Окаймленная деревьями аллея выходила на широкую площадь перед главным входом, и Болан смог увидеть крепость во всем ее величии.
Замок Шоки был как из восточных сказок.
Его кропотливо восстанавливали. Игривый деревянный декор, опоясывающий верхние балконы, контрастировал с великолепными каменными стенами, скрывающими что-то таинственное и запретное. Двое часовых в полных регалиях с суровым видом стояли по обе стороны главного входа.
Никаких средств передвижения видно не было.
Женщина-водитель повернула резко влево и поехала между двумя высокими изгородями вниз по вымощенному камнем скату, ведущему к подземному гаражу. Это место для стоянки было так тщательно скрыто, что у Болана возникла мысль, что замок не хотел сталкиваться с техническими реалиями двадцатого века. Они вошли в другую эпоху.
Пленников провели вдоль стального прохода, освещенного лишь мерцающими фонарями.
— Лорд замка Шоки не только уважает прошлое, — произнес нараспев Накада, ведя Болана перед собой вниз по коридору, — но он и сохраняет его.
Они завернули за угол и спустились по крутой лестнице. Их шаги гулко отдавались в тишине, как бы подчеркивая безнадежное положение американцев.
Они оказались перед крепко запертыми на засов воротами.
Навстречу им вышел тюремщик.
«Каменные стены не образуют тюрьмы...» — пробормотала Сэнди стихотворную строчку почти про себя.
«Может быть, и нет, — подумал Болан, — но эта гадкая дыра — чертовски хорошая имитация».
Он ждал, когда глаза привыкнут к темноте.
Комната представляла собой коробку с голыми стенами, двадцати футов в длину и двенадцати в ширину.
Болан заметил решетку, прикрывавшую вентиляционную трубу высоко под потолком. Была лишь всего одна дверь, но и та очень крепко запертая. И тут они увидели, что камера содержит еще троих заключенных. Одна из пленниц поднялась на ноги, чтобы поприветствовать прибывших.
— Привет, Суки, — сказал Болан.
Она протянула руку. Но американец порывисто обнял ее.
— Сэнди, я хочу тебя познакомить с Сетсуки Секи.
Женщины обменялись рукопожатием, как принято на Западе.
— А нам сказали, что вы больны, — промолвила Сэнди.
— Больна? Меня напичкали наркотиками и запихали сюда. Я работаю во внутренней службе безопасности моей страны. Мы следим и наводим порядок в полиции. Вот так это было. — Суки расставила большой и рядом указательный пальцы на расстоянии дюйма. — Вот как близко я была к тому, чтобы оформить дело против Накады. Но он нанес удар первым. — Суки передернула плечами. — Полковник, Сэнди это профессор Нарамото, а это его жена Кико.
Женщина приподнялась и поклонилась. Мужчина остался сидеть у стены. Но даже при сумрачном свете по пряди белых волос в нем можно было признать пропавшего ученого. Сэнди села рядом с ним и нежно погладила его по руке.
— Я думаю, он тронулся умом, — произнесла Суки.
Болан отвел ее в дальний конец камеры, где они продолжили тихо беседовать.
— Что здесь происходит? — спросил Болан.
— Уже несколько месяцев я расследовала всевозможные обвинения против Накады. Мы узнали, что он связан с Кумой. Но чем больше я занималась этим делом, тем яснее становилось то, что этот заговор таится где-то в глубине крупной компании «Красное солнце».
— Как они зацепились за «Короля города»?
— Накада с самого начала был одним из них. Его заставили закончить полицейскую академию, а затем продвигаться вверх по служебной лестнице. Влиятельные друзья обеспечили ему стремительное повышение.
— И все это время он знал, что профессор Нарамото содержится здесь?
— Да. Насколько я понимаю, профессор работал над проектом повышенной секретности. Но, вероятно, вы знаете об этом больше меня. Однажды профессор сказал здесь: «Но я работал на них. Я работал на американцев». Это вам о чем-нибудь говорит, полковник?
Болан отрицательно покачал головой.
С Боланом обходились по-королевски.
Четверо охранников — двое сзади, двое спереди. Руки его были связаны за спиной проволокой.
Полковник чувствовал, что он очень важный заключенный. Внушающий страх громилы вели его вовнутрь замка.
Именно Болана, а не других.
В узких коридорах даже шелковистое шуршание одежд охранников и мягкая поступь их тапочек отдавались эхом. У каждого охранника были меч и короткий нож, заткнутый за пояс. «Яамазаки, вероятно, отошел от современной цивилизации, — размышлял Болан, — и от здравого смысла, чтобы восстановить этот забытый мир самураев, ниндзя и гейш с миндалевидными глазами, Но кому-то надо вернуть его в реальность».