Что следует говорить о нашей организации, вы все знаете: это сообщество или, если хотите, колония писателей, которым предоставлена возможность жить здесь за небольшую плату благодаря щедрости лорда Клигнанкорта. Все вы пишете не по заказу, а то, что вам хочется.
С этой стороны все в порядке. Но очень неприятно, что визит мистера Купферштехера совпал с нашим «вечером с дамами». Вам известно, как бдительно общественное мнение Америки следит за нравами в других странах. Мистер Купферштехер — видный деятель, официальное лицо, и, конечно, он не одобрит ничего такого, к чему могли бы придраться всякие женские организации в Штатах. Один намек, сплетня — и на него обрушатся «Дочери американской революции», а за ними тысяча других женских организаций, и будет беда! Я, ей-богу, не знаю, как быть. У большинства сегодня гости. У меня тоже. Мы не можем отослать их домой, не можем и спрятать их. Что же с ними делать? Есть какие-нибудь предложения?
Гарстенг отер лоб и сел.
Тогда встал Уэлтон.
— Я полагаю, выход только один. Мы представим этому янки всех дам как писательниц. Объясните ему, что у нас тут заведение для лиц обоего пола, на манер американских колледжей. Когда поведете его осматривать дом, покажите ему две-три комнаты наверху, а про женщин скажите, что все они живут в отдельном флигеле, куда ни одному мужчине ни при каких обстоятельствах не разрешается и ногой ступить. А каждый из вас, друзья, пусть уберет подальше вещи своей девушки — чтобы не было никаких пудрениц на туалетном столе, не висели на стульях платья и не валялись где попало дамские туфельки. Все это убрать нетрудно.
По лицу Гарстенга было заметно, что чувство облегчения еще борется в нем с тревогой.
— А как вы думаете — дамы пойдут нам в этом навстречу?
Ответом было дружное утвердительное мычание.
Наморщив лоб, Гарстенг старался сообразить, какие еще могут возникнуть затруднения.
— Прошу на меня не обижаться... но не все дамы могут сойти за писательниц.
— И слава богу! — ввернул Мертон.
— Я хотел сказать — есть женщины совершенно очаровательные, но их все же никак нельзя принять за писательниц.
— Бросьте, — вмешался Уэлтон. — Все это ерунда. Не существует какого-то определенного типа писательницы. Одни напоминают Нелли Уоллес, другие — очень женственны и вполне светские дамы. Особенно в Америке. Так что насчет их внешности беспокоиться нечего. Вот если бы вы сказали, что не все наши дамы способны поддерживать разговор в том духе, в каком нужно, — это было бы разумное возражение. Но и тут найдется выход. Каждый научит свою девушку, что и как ей говорить. Это на самый крайний случай. А мы познакомим американца только с двумя-тремя: отберем таких, которые и о литературе могут поговорить и вообще лицом в грязь не ударят. Вот ваша, например, как? Подойдет?
Гарстенг покраснел.
— Она и на самом деле писательница.
— Отлично. Одна есть. Нет ли еще литературных дам?
Никто не откликнулся.
— А таких, что могли бы хорошо сыграть эту роль?
Кэдби, Портер, Тревельян и еще кто-то предложили своих подруг, сказав, что они, вероятно, смогут удачно разыграть любую комедию.
— Замечательно! Значит, пять. Беверли — шестая. Нет ли еще кого? Не подойдет ли ваша умница, Порп?
Все захохотали, а Порп насупился и затеребил свою манишку.
— Она сможет сообщить знатному гостю, как вы спите: заправляете ли манишку под одеяло или укладываете поверх него.
— Ладно, Уэлтон, будет вам! — пробормотал Гарстенг, торопясь предотвратить неприятность. — Ваша идея, пожалуй, выручит нас. Шесть дам. Этого достаточно. Никто не возражает?
— Все сойдет отлично, — сказал Кэдби. — За свою знакомую я ручаюсь: она служит в издательстве и разбирается в литературе.
— Меня еще одно беспокоит, — перебил его Мертон. — Какова будет программа? Нам вовсе неинтересно весь вечер рассуждать об умных вещах!
— Да, и об этом не мешает подумать, — согласился Гарстенг. Лицо его опять приняло озабоченное выражение.
— Я вот что предлагаю, — сказал Уэлтон. — Мы сейчас разойдемся по комнатам, подготовим наших дам и приведем себя в порядок. Вы говорите, янки должен приехать около половины седьмого? Так вы и лорд Клигнанкорт встретите его.