Нравится что? спросил я его.
Наварин. Похоже, Вы едите его с большим наслаждением.
Наверное, самая лучшая еда, какую я ел когда-нибудь.
Другими словами, Вам нравится еда Марго.
Очень, чрезвычайно вкусно.
А сама Марго? Вам она нравится?
Она же сидит с нами за столом. Это же некрасиво говорить о ней, будто ее здесь нет.
Она не против, правда, Марго?
Нет, сказала Марго. Совсем ничуть.
Видите, мистер Уокер? Совсем ничуть.
Хорошо, тогда, ответил я. По моему мнению, Марго — очень привлекательная женщина.
Вы избегаете вопроса, сказал Борн. Я не спросил Вас, привлекательна ли она. Я хочу знать, Вам нравится она?
Она же Ваша жена, профессор Борн. Как я могу ответить на Ваш вопрос? Не сейчас и не здесь.
Марго не моя жена. Она мой лучший друг на все времена, но мы не женаты и не планируем никаких женитьб в будущем.
Вы живете вместе. Это так же, как быть женатыми.
Перестаньте. Не будьте чистюлей. Забудьте, что я знаком с Марго, хорошо? Мы говорим абстрактно, гипотезой.
Ладно. Как гипотеза, я мог бы, говоря гипотетически, быть увлеченным Марго, да.
Превосходно, сказал Борн, потирая ладони и улыбаясь. Мы к чему-то приближаемся. Быть увлеченным насколько? Чтобы смогли поцеловать ее? Желать ее обнаженного тела в Ваших руках? Хотеть переспать с ней?
Я не могу ответить на подобные вопросы.
Хотите сказать, что Вы девственник?
Нет. Я просто не хочу отвечать на Ваши вопросы, только и всего.
Понимаю ли я правильно, что если бы Марго бросилась к Вам и попросила заняться с ней любовью, Вы бы отказались? Это то, что Вы говорите? Бедная Марго. Вы даже не представляете, как Вы ее обидели.
О чем Вы говорите?
А Вы спросите ее?
Внезапно Марго протянула свою руку через стол и положила на мою руку. Не расстраивайтесь, сказала она. Рудольф просто забавляется. Вы ничего не должны делать, что Вам не нравится.
Способ Борна забавляться совершенно не имел ничего общего с моим взглядом на это, увы, тогда я не был вооружен для подобных забав Борна. Нет, я не был девственником. Я спал несколько раз с девушками, влюблялся и разочаровывался, два года тому назад страдал от неразделенной любви и, как большинство молодых мужчин, постоянно думал о сексе. Сказать правду, я был бы на верху блаженства, если бы переспал с Марго, но я отказался подчиниться Борну в этом признании. Разговор не был гипотетический. Похоже, он действительно предложил ее мне, и какую бы сексуальную свободу в своих отношениях они бы и не поддерживали, какие бы флирты не допускались с другими людьми, я воспринял предложение слишком некрасивым, бесстыдным и нездоровым. Наверное, я должен был сказать об этом, но я боялся — не Борна, конечно, но того, что он мог легко отменить свое решение по поводу журнала. Я отчаянно возжелал этот журнал, и пока Борн поддерживал меня в моем начинании, я согласен был вытерпеть многое. Потому я и решил не терять моего самообладания, вытерпеть в битве, получив удар, не упав при этом с коня, отбиться и умиротворить его в то же самое время.
Я разочарован, сказал Борн. До сих пор я принимал Вас за любителя приключений, бунтаря, того, кто мог бы залезть в свой нос, сидя на важном собрании, но по сути Вы такой же, застегнутый на все пуговицы, буржуазный болванчик. Какая жалость. Вы прыгали вокруг меня с этими провансальскими поэтами и возвышенными идеями, дрожа от страха перед повесткой в армию, и этот жалкий галстук, и Вы до сих пор думаете, что Вы представляете из себя нечто исключительное, но то, что я вижу сейчас — это лишь избалованный мальчик, живущий на папины деньги, позер.
Рудольф, сказала Марго. Довольно. Оставь его в покое.
Я понимаю, что я немного перегнул палку, Борн обратился к ней. Но молоденький Адам и я — партнеры, и я должен знать, что он из себя представляет. Сможет ли он выдержать честный вызов или разлетится в клочья?
Вы выпили очень много, сказал я, и, судя по всему, у Вас был тяжелый день. Похоже, мне пора. Мы можем вернуться к нашему разговору, когда Вы вернетесь из Франции.