Соль и вино свергнут его.
Чтобы иметь их, все королевство придет в беспорядок.
Разумеется, наиболее известной является вторая строка, в которой видят предсказание казни по приговору парламента Карла I — король был казнен 30 января 1649 г., т. е. без малого через столетие после опубликования «Пророчеств». Однако трактовка остальных строк комментаторами, пытающимися поддержать «пророческую» репутацию Нострадамуса, оказывается очень натянутой.
«Поход Гента и Брюсселя против Антверпена» пытаются представить как военные действия испанцев, владевших Южными Нидерландами, против Голландии (это происходило в ходе Тридцатилетней войны). Однако в последние годы этого затяжного конфликта военные действия в Нидерландах велись крайне вяло, наступающей стороной всегда были голландцы, а 30 января 1648 г., за год до казни Карла I, был подписан мир. К тому же Антверпен, так же как Брюссель и Гент, находился в испанских руках. Поэтому первую строку приходится истолковывать как поход из Гента и Брюсселя через Антверпен на Голландию. Под «вином и солью» одни понимают силу и мудрость, которых не оказалось у Карла I, другие подразумевают под этим подати — а ведь спор о праве облагать налогами послужил поводом для начала конфликта между королем и парламентом, переросшего в гражданскую войну.
В X, 100 говорится:
Англия будет владеть большой империей,
Всемогущей (или всесильной на море)
В течение более трех столетий.
Большая часть четверостиший относится к судьбам Франции, немало говорится об Италии, меньше — об Англии, странах Иберийского полуострова, Нидерландах, германских государствах, о Балканах, Ближнем Востоке, Северной Африке. О Восточной Европе, большинстве восточных стран, Новом Свете либо говорится совсем мало, либо они не упоминаются вовсе.
Еще одно из знаменитых «пророчеств» касалось царствующего тогда французского короля Генриха II. Его супруга Екатерина Медичи просила Люка Горика, астролога папы Павла III, оставить гороскоп короля. Горик будто бы рекомендовал королю «избегать во всех случаях единоборства в месте, отгороженном для поединков, особенно в возрасте около сорока одного года, так как в это время его жизни будет угрожать опасность вследствие раны в голову, которая может повлечь за собой слепоту или смерть». Екатерина не поверила предсказанию— в каком это бою королю предстоит сражаться один на один? Тем не менее она запросила мнение наиболее авторитетных звезд астрологии — Гассенди, Габриеля, Симеони и Жерома Кардана, которые высказали весьма различные суждения о том, что несет королю сочетание звезд на небосводе. Тогда Екатерина обратилась к Нострадамусу, в своих «Пророчествах» заявившему (I, 35, с. 17):
Молодой лев превзойдет старого.
На поле битвы в поединке один на один
В его золотой клетке ему выколют глаза.
30 июня 1559 г., когда Генрих принял участие в рыцарском турнире, никто не думал, что состязание на копьях можно назвать «полем битвы», а «золотой клеткой» мог стать позолоченный шлем короля. Екатерина дважды просила мужа не участвовать в схватке, но Генрих не внял ее просьбам. Он приказал первоначально отнекивавшемуся капитану шотландских стрелков графу Монтгомери участвовать вместе с ним в состязании. Копье Монтгомери задело панцирь и сломалось, но большой деревянный осколок, отскочивший вверх, приподнял шлем и вонзился в левый глаз короля. Генрих покачнулся в седле, но не потерял сознания. Рана была глубокой, медицина оказалась бессильной, и через десять дней король скончался. В гербе короля и его нечаянного убийцы Монтгомери был лев (правда, часть комментаторов отрицает, что эта эмблема действительно использовалась обоими участниками).
В IV, 47 (с. 96) можно прочесть:
Когда Черный злодей станет испытывать
Свою окровавленную руку огнем, мечом и натянутыми луками,
Весь народ ужаснется,
Узрев самых великих повешенными за шею и ноги.
Черный злодей в оригинале «Le nojr farouche»; слово может означать также «свирепый», «жестокий», «нелюдимый». Однако интереснее, что слово «noir», вероятно, означало анаграмму слова «roy» (roi) — «король». Получается «король-злодей», «свирепый король» или даже «нелюдимый король». И современники, и многие последующие комментаторы увидели в этом четверостишии предсказание кровавой Варфоломеевской ночи, когда, как гласила молва, свирепый, нелюдимый король Карл IX из окна Лувра стрелял из аркебузы по жертвам, пытавшимся спастись бегством от озверевших убийц. Растерзанный труп адмирала Колиньи толпа протащила по улицам и повесила за ногу.