Аналогичным образом не удалось прийти к единому мнению и в отношении галло. В течение десятилетий галло воспринимался даже его носителями как простой диалект французского языка, а в некоторых местах его бывает трудно четко отличить от стандартного французского, поскольку, как и бретонский, он варьируется в деревнях (где он по-прежнему распространен гораздо больше, чем в городах). Кроме того, некоторые потомки носителей языка галло лишь недавно обнаружили, что их предки говорили на этом языке, а не на бретонском, как они предполагали, никогда не изучая ни тот, ни другой. Прогресс налицо: в 1978 году галло был описан в Культурной хартии Бретани как parler (местный диалект), а не как patois, а с 2004 года Региональным советом как langue (язык), что отражает его растущий статус. Новые ученики, похоже, более уверенно говорят на языке и относятся к нему более позитивно, чем их старшие товарищи, которые скептически относятся к его достоинствам. Таким образом, Галло все еще пытается понять, как лучше выжить в стране, которая с большей готовностью принимает языковые различия, чем раньше, но в которой увеличившееся перемещение людей сделало их более сложными для определения.
В связи с этим возникло новое разделение: между соответствующими статусами бретонского и галло во Франции XXI века.Бретонский язык все чаще рассматривается как более "аутентичный" издвух языков, чему способствует его большая географическая удаленность от остальной Франции (как и корсиканского) и лингвистическое сходство с другими кельтскими языками. Туристы - важный вклад в экономику Нижней Бретани - часто ценят заметность современного двуязычия и кельтских или квази-кельтских традиций региона, чувствуя, что он "ощущается" отличным от остальной части страны. Между тем, будучи гораздо более похожим на французский, галло с трудом добился столь же широкой легитимности в народном сознании как символ Бретани и как самостоятельный язык, что приводит в отчаяние многих его носителей. Он также гораздо реже встречается в различных средствах массовой информации, и если бретонский язык сегодня востребован во многих школах, библиотеках, домах престарелых и других учреждениях, то знание галльского языка, как правило, считается "бонусом". Примечательно также, что вместо того, чтобы объединиться против языкового централизма французского государства, носители бретонского языка часто дистанцировались от своих коллег из Галло, считая их язык "слишком романским", чтобы заслуживать сотрудничества. Таким образом, именно бретонский язык стал более сильным символом бретонской самобытности: язык укрепляет региональную идентичность и одновременно обеспечивает определенную защиту от французской ассимиляции.