В других немецкоязычных странах и сообществах, что неудивительно, тоже есть свои диалекты. Некоторые швейцарские диалекты немецкого языка, возникшие в результате многовековой географической изоляции в Альпах, могут быть едва различимы для других немецкоговорящих, особенно для жителей северной Германии. В Австрии, напротив, большинство немецких диалектов в разной степени похожи на верхненемецкие диалекты, характерные для Баварии. Исключение составляют самые западные районы страны, где язык в целом больше похож на различные алеманнские диалекты, используемые в Лихтенштейне, восточной части Швейцарии и юго-западной Германии. Так, пенсильванский голландский язык возник в регионе Пфальц на юго-западе Германии и до сих пор напоминает диалект пфальцского языка (опять этот звук "пф"), а язык хунсрик, на котором говорят в южной Бразилии, северо-восточной Аргентине и южном Парагвае, связан с диалектом хунсрюкиш, расположенным к северу от Пфальца.
Выживание этих эмигрантских диалектов во многом зависело от готовности их носителей общаться на этом языке между собой, не допуская проникновения в него черт других диалектов.В этом отношении изоглоссы зависят от решимости по крайней мере одной стороны препятствовать "внешним" чертам, и поэтому такиеграницы опираются на отсутствие смешения, которое может подразумевать их существование. Однако в современном мире полной изоляции добиться сложно. На самом деле, пожалуй, ни одно место не является лучшим примером противоположной динамики поддержания и размывания границ в отношении диалектов, чем Германия во второй половине двадцатого века. Массовая миграция, произошедшая из Восточной в Западную Германию после Второй мировой войны, подорвала различные региональные диалекты и одновременно укрепила стандартный немецкий даже в сельских районах, традиционно не привыкших к значительному притоку людей, поскольку носители языка внезапно оказались разбросаны по всей стране, а не ограничивались определенным географическим районом. Поскольку существующие общины, как правило, не желали менять свои традиционные диалекты в угоду приезжим, а последние еще не чувствовали себя настолько дома, чтобы принять незнакомый региональный диалект, стандартная форма стала восприниматься как удобная и относительно престижная, особенно среди молодого поколения, которое чувствовало разрыв между диалектом своих родителей и диалектом своих сверстников. В эпоху "железного занавеса" определенные языковые различия между Западом и Востоком все же возникли: первые заимствовали новые слова из английского, вторые - из русского (например,космонавт против космонавта). Однако большинство различий между Западом и Востоком, сохранившихся до наших дней, возникли гораздо раньше этой относительно недолговечной границы и, следовательно, более прочно укоренились в местной речи.
С развитием средств массовой информации и тенденцией к перемещению людей по стране диалектные различия продолжают исчезать, хотя местные СМИ часто прилагают все усилия для сохранения региональных диалектов. Разрыв между поколениями увеличился, поскольку молодые люди чаще всего более мобильны и подключены к цифровым технологиям, подвергаясь воздействию новых голосов (особенно в городах, что, как сказал мне один берлинец, может "оказать определенное нивелирующее воздействие" на диалекты), в то время как их старшие, особенно в сельской местности, могут продолжать общаться в основном или исключительно с людьми с тем же диалектом и таким образом сохранять свой традиционный язык.Действительно, со временемвполне вероятно возникновение новых изоглосс между сельскими районами, где приток и отток мигрантов остается редкостью, и остальной частью страны. Составление карты этих границ может дать представление о степени культурного обмена в этой и других странах.