Колумб продемонстрировал свое понимание закономерностей земных ветров, отправившись сначала на юг к Канарским островам, а не на запад, поскольку здесь он мог использовать сильные северо-восточные пассаты для путешествия через Атлантику. Чуть больше месяца спустя, 12 октября, он и его спутники заметили землю, которую сегодня считают Багамскими островами или островом Теркс и Кайкос, и назвали ее Сан-Сальвадор. Позже в том же месяце он достиг Кубы, которую сначала принял за Японию. Перед тем как16 января 1493 года вернуться в Испанию"Нинья" и "Пинта" (25 декабря "Санта-Мария" села на мель - очень плохой рождественский подарок для моряков), Колумб посетил территорию нынешнего Гаити, которую он назвал La Isla Española ("Испанский остров", ныне Испаньола - гораздо лучший подарок стране, которая его поддерживала). И все же он задавался вопросом, не является ли это также частью Японии. С золотом в карманах и небольшим контингентом пленников на буксире* Колумбу было что показать Католическим Величествам, даже если его путешествие затянется на короткий период задержания на Азорских островах, контролируемых португальцами, лидер которых с подозрением относился к испанскому флоту.
Однако перед тем как отправиться в Испанию для получения положенных почестей, Колумб просто не смог удержаться от того, чтобы не похвастаться своими достижениями перед Иоанном II Португальским. Тем самым он спровоцировал один из величайших дипломатических кризисов в мире. Король, что неудивительно, был разгневан тем, что Колумб совершил свои открытия для Испании, и утверждал, что они по праву принадлежат Португалии, поскольку вдоговоре Алькасоваса от 1479 года, подтвержденном папской буллой или декретомAeterni regis* в 1481 году, содержался пунктпредоставляющий Португалии ряд исключительных прав в Атлантике.
Пока в Испании превозносили Колумба, Иоанн II, чье прозвище o Príncipe Perfeito ("Совершенный принц"), очевидно, не отражалось на всех его решениях, написал католическим величествам письмо, в котором угрожал отправить часть своего значительно превосходящего флота к землям, на которые претендовал Колумб. Однако он предложил возможность компромисса: воображаемую линию, проходящую на запад от Канарских островов, которая разделила бы Атлантику на северную испанскую часть и южную португальскую. Этим шагом было положено начало концепции границы, проходящей по океану.
Встревоженные угрозой войны со стороны Иоанна II, Изабелла и Фердинанд первым делом обратились к папе Александру VI, Родриго Борджиа (урожденному де Борха), который, как оказалось, был представителем испанской короны Арагона. В то время Папа пользовался несравненным авторитетом, и католические величества, опираясь на общую веру и национальность, а также на приверженность изгнанию некатоликов из своей страны, убедили его в своих правах на "Новый Свет". Их подход возымел желаемый эффект. 3 мая 1493 года Александр VI издал новую папскую буллу под названием Inter caetera,†предоставляющую Испании ряд эксклюзивных привилегий на территориях, которые еще не контролировались христианскими лидерами; в обмен на это Испания должна была обратить население этих территорий в католицизм. На следующий день он внес уточнение, прямо предоставив Португалии права на территории в Африке, а Испании - на территории за Атлантикой. Он также предложил провести новую прямую линию через Атлантику - с севера на юг, а не с востока на запад - произвольно по меридиану, проходящему примерно в 100 лигах к западу от Азорских островов и Кабо-Верде, контролируемых Португалией.Таким образом, Испания смогла бы претендовать на все земли к западу, а Португалия- на все земли к востоку. Кроме того, папа пригрозил отлучением от церкви любому мореплавателю, который проплывет через воды другой страны без согласия своего монарха. Еще более спорным было то, что еще одна папская булла под названиемDudum siquidem*, казалось, отдавала Индию Испании, несмотря на то, что она находилась к востоку от линии Inter caetera. Испанские лидеры были в восторге.
Предсказуемо, что Иоанн II был недоволен этим планом. Хотя он получил бы монополию в Африке и, если бы его флоты смогли туда добраться, в большей части Азии, он не считал, что должен сталкиваться с какими-либо ограничениями. Военно-морская мощь Португалии и ее способность ориентироваться в мире были непревзойденными. Его страна явно лидировала в том, что стало известно как "Эпоха исследований" или "Эпоха открытий". Почему он должен был отступать, особенно когда он интерпретировал договор Алькасоваса как поддержку своих земельных претензий в "Новом Свете"? Еще одна претензия заключалась в том, что придерживаться установленной папой пограничной линии было бы практически невозможно, поскольку даже лучшие мореплаватели, отправлявшиеся на юг, чтобы впоследствии проложить восточный путь в Азию, с трудом избегали бы пересекать ее то тут, то там из-за силы пассатов. Поразительно, с какой готовностью Иоанн II бросил вызов традиционной власти папы в вопросах суверенитета, добиваясь заключения нового дипломатического соглашения, даже если он опасался личного отлучения. Таким образом, его португальская делегация предложила испанским коллегам использовать Inter caetera в качестве отправной точки в переговорах между двумя странами.