Гайдай много возился с собакой и придумал потрясающий трюк, достойный того, чтобы вставить его в картину. У него в комнате в определенном порядке, который никому нарушать было нельзя, лежали газеты, которые семья во множестве выписывала.
— Леня быстро уставал от занудливых гостей, а выгнать — не позволяло воспитание. Тогда он заводил разговор: «Ты читал статью о (следовала какая-то тема)?.. Да, я лучше тебе сейчас покажу». Звал Ричу и говорил: «Принеси-ка мне „Литературную газету“». Рича понимала слово «газета» и — цок-цок — приносила верхнюю газету из стопки. Леня разворачивал: «Здесь нет, и здесь… Неужели я ошибся и это в „Вечерке“? Рича, принеси-ка мне газету „Вечерняя Москва“.» И так повторялось пять-шесть раз. Гость совершенно обалдевал: «Она у вас что, читать умеет?» А Гайдай хитро посмеивался: ему уже не было скучно.
Когда Ричи внезапно умерла, он переживал безмерно, плакал. И хотел опять собаку завести. Но я наотрез отказала. Он попросил: «Ну, давай тогда кошку». Я говорю, что устала скрести ковер от шерсти. Он согласился. А когда его не стало, приехала внучка Ольга и сказала фразу, которую говорил Леня: «Вот ты такая умная, все знаешь, но как ты можешь воспитывать ребенка без животных? Ты должна мне завести собачку или кошечку». Ну, я сказала: «Ладно, не для себя, не для тебя, а во искупление вины перед Леней, возьму кошку. Но только условие — гладкошерстую».
Насколько последовательна Нина Павловна в своих категорических утверждениях, можно судить по неописуемой красоты «дымчатому облаку» на лапках — супер-породистой кошке Глэдис, в просторечье Глашке. Она в последнее время ужасно устала от нашествия репортеров, ревниво относится к появлению чужаков, даже если они пристают к ней с нежностями, и несмотря на «голубые кровя» цапнуть может так, что мало не покажется. Хотя хозяйка считает: «Она такая деликатная. Это просто человек».
Видимо, Глашке просто надоели посторонние люди… Животному проще выразить свое недовольство происходящим, деликатному человеку приходится терпеть.
Гостеприимная хозяйка и чаем с вкуснейшим пирогом своего изготовления попотчует и будет терпеливо, «в сотый раз» отвечать на вопросы. Ей до сих пор кажется, будто все, происходившее с ней вне понятия «Гайдай», не заслуживает внимания. Хотя кроме эпизодов были у нее и заметные роли: Рая в «Беспокойной весне» (1956); сестра героя из сказки «Звездный мальчик» (1956); Татьяна из «Муму» (1958), в которую был влюблен немой Герасим; Катя из «Жизни сначала» (1963); Лена из «Острова Ольховый» (1964); мама героя фильма «Приключения Толи Клюквина» (1965) и др.
С «Кавказской пленницы» Гайдай станет снимать супругу во всех своих фильмах. Но в основном в эпизодах. Как-то со словами: «Почитай: там есть для тебя роль», — даст ей сценарий «Бриллиантовой руки».
— Он написал сценарий с постоянными соавторами Морисом Слободским и Яковом Костюковским. Я читаю. Ну, Анну Сергеевну играть не могу — я же некрасивая (как раз и навсегда внушил ей любящий супруг — прим. авт.), но домоуправшу Плющ ведь могу! Характер интересный. А он говорит: «Нет, ты будешь играть жену Горбункова». Поначалу я даже обиделась: «Леня, там же нечего играть: ничего не выписано. Какая-то она бледно-розовая!» А он категорически: «Вот такая и должна быть жена!» В общем-то, я такой женой и была.
После этого фильма Нина Гребешкова стала «Идеальная жена № 1 Советского Союза». Которая все понимает, мужа отдыхать отправляет со словами «шуба подождет». И, обнаружив пистолет, сокрушается: «Он такой доверчивый!..» И напомнит о нем мужу, достанет из банки и по-хозяйски оботрет фартуком, провожая своего Сеню на «задание». Просто мечта всех мужиков!
— А какие мне письма писали после этого фильма!.. Особенно много почему-то из мест лишения свободы. «Хочу такую жену!» Причем мне — оригинал, а директору студии — копию.
Даже после успеха актрисы Гребешковой в «Бриллиантовой руке» режиссер Гайдай в последующих фильмах будет занимать ее лишь в маленьких рольках и эпизодах. В «12 стульях» Нина Павловна сыграет Мусика Брунс и «царицу Тамару» из горячечного бреда отца Федора.
И, наконец, в первой новелле фильма «Не может быть!» порадует заметной ролью Анны Васильевны. «Какая женщина! А как ногу прямо кладет: ать-два!» — будет рекламировать ее брат соседу.