— Я вернулась, чтобы узнать, не хочет ли Коко зайти в магазин подарков, чтобы выбрать игрушку. Не хочу причинять вам боль, ребята. — Пиппа заплакала еще сильнее. — Я скучаю по своей семье. Я-я не могла скрывать это. Больше не могу. Они должны знать. Коннор...
Мой пульс участился, мне отчаянно хотелось вылезти из постели и обнять ее.
— Все в порядке. Я понимаю. — Эстель погладила волосы Пиппы. — Очень мило с твоей стороны взять Коко. Уверена, она с удовольствием пойдёт.
Пиппа постаралась успокоиться, проглотила слезы.
— Хорошо...
Мысль о том, чтобы провести время с малышкой, как старшая сестра, позволяла какое-то время не думала о потерянном брате.
Насколько мы были виноваты в том, что использовали Коко как защитное одеяло от такой душевной боли?
Финнеган разрушил пузырь, наполненный напряжением.
— Если не возражаете... Мне нужно подтвердить кое-что из того, что сказала мне Джоанна Эвермор.
Эстель не переставала обнимать Пиппу, привлекая к своим объятиям Коко.
— Хорошо...
— Когда я рассказал ей, что тетя и дядя Пиппы были на острове и присматривали за её внучкой, она сказала, что у Дункана не было братьев и сестер. Он был единственным ребенком. Однако... из вашей медицинской карты я знаю, что вы указали свое имя как Эстель Эвермор... как и у Пиппы.
Доктор посмотрел на меня.
— Однако, ваша фамилия Оук, так что предполагаю, и не хочу совать нос не в свое дело, что Эстель была замужем или каким-то образом состояла в дальнем родстве с Эверморами до того, как познакомились? Или, возможно, вы сменили фамилию из соображений удобства?
Возмущенная Пиппа вырвалась из объятий Эстель.
— Она моя тетя. Гэл — мой дядя. Мне все равно, что кто говорит. Они — семья.
Финнеган поднял руки.
— Я не утверждал обратного, но власти захотят разобраться с этим.
— С чем разобраться? — спросил я.
Финнеган бросил на меня печальный взгляд, отягощенный всем тем, чего мы не понимали.
— Когда мы прибудем в порт через несколько дней, вас будут допрашивать представители сиднейской иммиграционной службы. Вы будете задержаны, если у вас нет действующих документов, подтверждающих гражданство и происхождение.
Задержаны?
Мы превратились из заключенных на острове в заключенных среди людей?
Черт, нет.
Этого не может быть.
— Послушайте, у нас нет документов, потому что мы потерпели крушение. Мы живы благодаря тому, что сплотились, а не потому, что кто-то нас нашёл. Они могут взять свой допуск и засунуть его себе в задницу, прежде чем я позволю им задержать или разделить нас.
Эстель предупредила:
— Гэл...
Пиппа снова разрыдалась.
Кокос выглядела так, словно хотела присоединиться к нам.
Рай превратился в ад.
Эстель положила свою руку на мою.
— Все в порядке. Мы все уладим. — Она храбро улыбнулась Финнегану. — Все будет хорошо... правда?
У Финнегана хватило такта солгать. Однако его глаза не могли скрыть правду.
— Да, уверен, так и будет, — сказал его рот.
«Я бы начал прощаться уже сейчас», — сказали его глаза.
В первый раз, но определенно не в последний, я пожалел, что мы не вернулись на наш остров.
Назад домой.
Где ничто и никто не мог нас тронуть.
ДВА ДНЯ.
Оба состояли из двадцати четырех часов.
Оба неизменны по минутам и продолжительности.
И все же каким-то образом... они промелькнули незаметно.
Так было всегда. Если на горизонте появлялось что-то радостное, дни превращались в годы. А если грозило что-то ужасное, то они превращались в секунды.
Два дня — слишком мало.
Несмотря на то, что время было против нас, Гэллоуэю становилось лучше.
Финнеган осмотрел его плохо зажившую лодыжку, стопу и голень. Он сделал рентгеновские снимки и в задумчивости постучал себя по подбородку.
К сожалению, он признал, что конечный результат получился не идеальным.
Голень Гэллоуэя зажила после травмы латеральной маллеолуса, а на стопе был перелом Лисфранка (прим. пер.: Переломовывих Лисфранка представляет собой перелом и/или вывих среднего отдела стопы с повреждением одного или более из предплюсно-плюсневых суставов), который может привести к артриту.
Его лодыжка.
Его лодыжка была не в порядке.
Мы уже знали это.
Мы не знали, что травма называется бималеолярным переломом (прим. пер.: бималеолярный перелом — повреждение голеностопного сустава с переломом и внутренней, и внешней лодыжки). В сочетании с другими травмами и тем фактом, что связки и сухожилия также были повреждены, это означало, что наложенной шины и самого лучшего ухода, который я могла обеспечить, было недостаточно.