Я не хотела иметь дело с роботами, стоящими в ряд с военной точностью, не способными сопереживать или пожелать мне счастливого пути, они только увеличивали мои страдания.
Перелет не разрешается. Пожалуйста, заберите паспорт и обратитесь к сотруднику аэропорта.
Я проворчала под нос:
— Ладно.
Забирая свой паспорт и удаляя наполовину законченное разрешение двигаться дальше, я оглянулась в поисках того, кто мог бы мне помочь.
Никого.
Блестяще.
Ни единого живого человека, который мог бы мне помочь решить эту дилемму.
Подтягивая сумочку выше на руку, я прижала куртку к себе и покатила мою тяжелую ручную кладь к стеклянным будкам, охраняющим вход в зону отдыха.
Другие недовольные люди закатывали глаза, очевидно, жертвы одного и того же маскарада машин.
На очередь ушло некоторое время.
Я потратила впустую каждую минуту, желая, чтобы все поскорей закончилось, в то время как должна была крепко обнимать каждого, кто мешал мне двигаться вперед.
И, наконец, темнокожий молодой человек помахал мне.
Подойдя к нему, я улыбнулась и передала свой билет, визу и паспорт.
— Робот не хочет пропускать меня.
Он нахмурился.
— Это потому что только граждане США и Канады могут пользоваться электронными воротами.
Я указала на знак над машиной.
— Здесь сказано, что для всех с биометрическим паспортом.
Он фыркнул, как если бы я прочитала неправильно.
— Это не для австралийцев.
Его отношение разозлило меня, но я боролась с возрастающим раздражением.
— Отлично. Что ж, я рада, что вы позаботитесь обо мне.
Он не ответил.
Нахмурившись, он пропустил мой паспорт через компьютер и делал все, что ему нужно делать.
— Мне необходимы ваши отпечатки пальцев для идентификации.
Я поместила четыре пальца на липкий сканер и держала там, пока он не сказал мне их убрать и положить большой палец. Растирая липкие остатки, я подавила желание вытащить оттуда мою руку и дезинфицировать ее от каких бы то ни было микробов, которыми я сейчас заразилась.
Офицер посмотрел на меня, нахмурив лоб.
— Хм, странно.
Беспокойство выросло опять, как блестящий пузырь со страхом, обдувая свежим дыханием с каждым выдохом.
— Что странно?
— Ваши отпечатки пальцев соответствуют другому имени в системе, — он посмотрел на меня так, будто я была супершпионом или разыскиваемым преступником.
Мое сердце застучало быстрее.
— Слушайте, я та, кто я есть, Эстель Эвермор.
— Положите пальцы на сканер еще раз.
Съежившись от мысли прикасаться к антисанитарному девайсу еще раз, я сделала, как он сказал.
Через несколько секунд и постукивания по клавиатуре, его компьютер прозвучал одобрительно.
Мои плечи опустились в облегчении.
Парень вернул документы. Подозрение не оставило его взгляд, когда он осмотрел меня.
— Приятного дня.
Не было очень приятно до сих пор.
Я не ответила.
Подождите...
Нервные танцы мурашек на моей спине перешли от вальса до хип-хопа, меняясь по силе и количеству.
Здесь было что-то не так... или?
Как там люди говорят? Бог любит троицу?
Так, три вещи пытались помешать мне попасть на самолет.
Мысль о доме боролась против страха и идиотских суеверий. Я не могла выдержать еще одну ночь в чужой постели. Я хотела в свою квартиру. Хотела прогнать смотрителя за домом и приласкать своего кота, Плоско-Моську (названного в честь его приплюснутого маленького носика и глаз как блюдечки), и насладиться просмотром последних телевизионных шоу.
Нет. Здесь нет ничего неправильного.
Я просто устала и гиперчувствительная.
Игнорируя паранойю и смешные отговорки, я прошла через дьюти-фри и нашла свой выход.
Я здесь.
Сидя на неудобном стуле, я включила электронную книгу и приготовилась отдохнуть.
Я лечу домой.
Это недоразумение будет забыто.
Как глупо было игнорировать еще один знак.
…
Четвертый и последний знак пытался предупредить меня о моей неминуемой смерти час спустя.
— Происходит посадка пассажиров на рейс номер FJ811 до Нади.
Я терпеливо ждала, пока большинство пассажиров пройдет на борт. Я не сильно любила стоять на трапе, сдавленной, как селедка в банке, ожидая, чтобы войти в переполненный самолет. Я предпочитала зайти последней, несмотря на то, что мне не достанется места в багажном отделении, что находится над сидениями.
С тех пор, как я попрощалась с Мэделин, я устала. Но это было ничто по сравнению с внезапной вялостью после того, как я предъявила мой посадочный талон.