- Знаю! – осенила меня светлая идея. – Это тебе точно понравится.
Тишина заинтересованно молчала и явно ждала продолжения.
- У меня есть персик! Держи. Всё тебе. Я уже успела перекусить.
Врушка я, конечно, – но откуда он узнает?
Я вытащила из кармана передника слегка помятый фрукт и протянула его Невидимке. Желудок попытался протестовать, но я его усмирила, объяснив, что раненому важнее – ему выздоравливать. А мы с желудком прекрасно умеем по несколько дней не есть, от нас не убудет. Этому громиле и так одного такого маленького фруктика на один укус… вернее, на пол укуса.
Никогда не видела, чтобы персик съедался с такой скоростью!
Честно говоря, вообще не видела, чтобы кто-то так ел персик – это даже немного жутко, когда фрукт прямо перед тобой зависает прямо в воздухе и от него отгрызаются здоровенные куски, и в конце концов остаётся только одна большая косточка, которая невозмутимо отшвыривается куда-то на пол. Ничего себе нахал и грязнуля! Он что, привык, чтоб за ним всё убирали?
В отместку решаю задать один мучающий меня вопрос прямо сейчас, в расчете на эффект неожиданности. Авось голосок прорежется.
- Что такое Сердце Полуночи?
Северянин закашливается. Кажется, эффект неожиданности удался.
С некоторым злорадством интересуюсь:
- Тебя похлопать по спинке?
Успеваю уклониться от летящей в меня подушки в последнюю минуту. Ура! Я делаю успехи. Теперь меня не так просто застать врасплох. Не успеваю как следует насладиться триумфом, потому что в следующую секунду раздаются шаги в коридоре, и кто-то начинает звенеть ключами у самой двери. Я вздрагиваю и оборачиваюсь на шум.
А Невидимка доказывает, что зря я так расслабилась и позабыла, кто он такой на самом деле. Тренированные рефлексы воина срабатывают моментально. Он сгребает меня в охапку, прижимает спиной к себе и закрывает рот ладонью. Вторую руку я чувствую у себя на животе. Не могу и пошевелиться – вся скована этими напряжёнными объятиями. Невидимка замер, словно хищник перед прыжком, и чутко прислушивается к звону ключей и едва слышной возне за дверью. Судя по тому, как человек за порогом чертыхается и пару раз роняет ключи, это точно не Надзирательница.
Вдруг понимаю, что мне совершенно всё равно, кто там открывает эту несчастную дверь. Главное, чтоб открывал подольше.
Глава 9
Поднимаю руку и вцепляюсь в лапищу, которая зажимает мне рот, пытаюсь её отлепить. Не хватало еще, чтобы вошедший очень сильно удивился, почему я сижу с таким странным лицом и выпученными глазами и молчу. По счастью, это удаётся быстро – и не потому, что моих крохотных силёнок хватает, чтобы сдвинуть хотя бы один палец. А потому, что Невидимка, кажется, понял, что погорячился, и сам убрал руку. Только одну. Вторая по-прежнему по-хозяйски расположилась у меня на животе и не даёт куда-нибудь отпрыгнуть. Такое чувство, что этому наглецу просто захотелось держать меня в зоне досягаемости, чтобы вовремя успеть снова рот закрыть, если что. Ну каков нахал!
Впрочем, мысль о том, что у него на случай опасности срабатывает хватательно-загребательный рефлекс в отношении меня, неожиданно поднимает мне настроение.
Да к тому же я уже поняла, кто там ломится в дверь – и окончательно успокоилась. Кармелла слишком глупа, чтобы заметить, что в комнате что-то не так. Вот кого-кого – а её можно не опасаться.
Дверь, наконец, распахивается и на пороге показывается ещё одна девушка из личных служанок принцессы. Признаться честно, яркой внешности рыжеволосой Кармеллы и её выдающимся формам я всегда немного завидовала. Тем более, что при своей фигуре и наружности она умудрилась как-то не сделаться стервой – с ней всегда можно было весело пошутить или пожаловаться на очередной каприз нашей взбалмошной принцессы… но вот сейчас я как-то неожиданно посмотрела на неё под новым углом зрения. Лучше бы вместо неё пришёл кто угодно, хоть даже Надзирательница.
- Уф-ф-ф… Мэй, как же тебе повезло! Сидишь тут, прохлаждаешься, а мы снова вёдра таскаем. Причём сегодня ей приспичило ванну с парным молоком, можешь представить? Так что Лина срочно побежала искать недоенную корову...
Кармелла вплыла в комнату, брякнула на подоконник кувшин воды и ключи и бесцеремонно расселась на моём стуле, обмахиваясь ладонью.