Конечно, Северус был превосходным Мастером Зелий, но его знания диагностических и заживляющих зелий ограничивались пределами школьной программы и не касались маленьких детей. По правде говоря, Поппи тоже нельзя было назвать специалистом в этой области, так как ее обычными пациентами были школьники и иногда преподаватели. Она подумала, что ей, возможно, придется задуматься о курсах повышения квалификации, если Сайрус будет расти в замке.
Руквуд, Амес и МакНайт уже больше трех часов сидели в кабинете директора и боялись даже пошевелиться под укоризненным взглядом профессора МакГонаггл. Она выглядела еще более сердитой, чем глава их собственного факультета. Наконец, вошел профессор Дамблдор. Его пронзительно–синие глаза не блестели, как обычно, и лицо потеряло выражение старого доброго директора школы. Сейчас перед ними сидел чрезвычайно сильный и раздраженный волшебник — единственный, кого боялся, как говорили, сам Темный Лорд. Трое семикурсников невольно задались вопросом, действительно ли Дамблдор такой уж простак, каким его считают их родители.
— Может, назовете мне хотя бы одну причину, джентльмены, почему я не должен немедленно исключить вас из школы? Ваши бессмысленные хулиганские выходки подвергли опасности жизни людей, бывших в книжном магазине. И в это самое время, пока мы здесь разговариваем, в больничном крыле маленький трехлетний мальчик борется за свою жизнь. Если бы не быстрые действия и безукоризненные навыки профессора Снейпа, сейчас больничное крыло было бы заполнено тяжелобольными или даже умирающими студентами.
Троица побледнела и уставилась на свои ноги.
Первым заговорил МакНайт:
— Мне очень жаль, сэр. Мы сами не знали, что творим, и нам нечем оправдать себя… А как чувствует себя мальчик, сэр?
Несколько долгих мгновений Альбус смотрел на них поверх очков–полумесяцев, нагнетая и без того тяжелую обстановку.
— Последние три часа я держал на руках этого ребенка, который отчаянно боролся за каждый свой вздох, в то время как профессор Снейп спешно готовил антидот. К счастью для вас троих, профессор успел приготовить зелье, прежде чем малыш умер. Думаю, вскоре он поправится.
Минерва облегченно вздохнула и опустилась на стул, спрятав лицо в ладонях. Невыносимое напряжение, в котором она пребывала, готовясь к самому худшему, наконец‑то начало отпускать.
Альбус переплел пальцы рук и откинулся на спинку стула:
— Думаю, что десятидневное отстранение от учебы, 50 баллов с каждого и месяц отработок с профессором Снейпом будет достаточным наказанием. После того как я поговорю с вашими родителями, джентльмены, вас известят о дате отъезда. Вы свободны, и на вашем месте я бы не оставался наедине с вашим деканом – таким сердитым я его еще не видел. Вы запятнали честь своего факультета, да и всей школы. Скорее всего, к вашему возращению профессор немного остынет, хотя я могу и ошибаться. И последнее. Если я еще раз услышу, что вы замешаны в каких‑либо неблаговидных поступках, вы будете немедленно исключены.
Альбус проводил слизеринцев взглядом, дождался, когда горгулья встанет на свое прежнее место, и лишь тогда встал и обнял Минерву. Почувствовав утешающие объятия старого друга, она позволила слезам беспрепятственно течь по ее морщинистым щекам.
— Это правда, что Сайрус скоро поправится, и с Северусом тоже будет все в порядке?
Дамблдор погладил ее по руке и кивнул:
— Надеюсь, что малыш выздоровеет прежде, чем Северус успеет натворить бед. Он совсем обезумел от горя и не сможет рассуждать здраво… Я должен вернуться в больничное крыло — не составишь мне компанию, дорогая?
Они аккуратно приоткрыли дверь в палату и поняли, что беспокоиться не о чем. Северус с малышом спали на большой кровати, отгороженной от остальной части больничного крыла.
Поппи со вздохом посетовала:
— Северус должен всегда быть здесь, потому что я не могу видеть мальчика, и все‑таки я решила влить ему в чай сонного зелья. Он был настолько расстроенным и уставшим, что даже ничего не заметил. Вопрочем, я уверена, что он мгновенно проснется, стоит лишь Сайрусу пошевелиться. Но, учитывая эффект сонного зелья и силу антидота, я удивлюсь, если они проснутся раньше утра.
Директор подошел к кровати и убрал со лба Северуса упавшую прядь волос. Сейчас лицо последнего выглядело гораздо моложе, чем обычно. Альбусу вдруг вспомнилось, что Северусу всего лишь 27 лет — не намного больше, чем его ученикам. Вот только, стоит зельевару проснуться, как на его лице появляется выражение невыносимой усталости, прибавляющей ему лет десять.
Директор на секунду прикрыл глаза, поблагодарив Всевышнего за необыкновенный подарок — этого малыша, который так неожиданно появился в их жизни. Затем он повернулся к двум ведьмам: