Забегая вперед, необходимо отметить, что тенденция цензурирования творческого отображения действительности, в том числе в музейной сфере, как ни покажется парадоксальным, нарастала пропорционально успехам на фронте. И наиболее ярким (но отнюдь не исключительным) примером в этом отношении служит печальная история открывшейся в Сталинградском драмтеатре (одном из немногих сохранившихся в городе зданий) в марте 1945 г. выставки сталинградских художников. На ней были представлены 38 живописных произведений пяти авторов, и хотя эти картины были выполнены в разных жанрах (пейзажи, панорамные зарисовки, портреты участников битвы), их объединяло одно – все они являлись отражением образа восстающего из руин города[48]. Вызвавшая огромный интерес сталинградцев, выставка подверглась разгромной критике партийных органов и была свернута (к счастью, значительная часть представленных на ней произведений сохранилась и ныне находится в музее-панораме «Сталинградская битва»). Художников обвинили в «воспевании руин», «смаковании разрухи… без ощущения перспективы (не пространственной, а временной)», отсутствии в картинах военной тематики «ощущения Победы»[49]. Причину «посредственности» многих выставленных работ партийные критики видели в отсутствии у художников способности «четко и верно сформулировать тему своего произведения, определить его идею», что в свою очередь шло «от недостаточной политической подготовки, отсутствия у них знаний основ марксизма-ленинизма»[50].
Весной 1942 г. открылась выставка работ ленинградских архитекторов, имевшая отчетливый героико-мемориализационный акцент. На ней были представлены плакаты, выполненные зодчими, когда встала задача провести боевую агитацию путем показа великолепных памятников города, которому продолжает угрожать враг. Здесь органично смотрелась и сюжетная перекличка с дореволюционным прошлым. «Плакат архитектора А. Барутчева “Будем достойны великих предков, чьи славные деяния увековечены в памятниках Ленинграда”, – изображающий памятник великому русскому полководцу Кутузову на фоне одного из лучших произведений русского зодчества – Казанского собора, очень выразителен и по своим художественным качествам один из лучших на выставке. Интересна серия плакатов архитекторов А. Грушко, К. Игнатова Д. Шпрайзера, которые удачно использовали в своих работах известные всему миру замечательные памятники нашего города. Несмотря на все трудности, в нашем замечательном городе продолжается творческая жизнь всех видов искусства, вдохновляющая русского человека на новые подвиги во имя Родины»[51]. Знаковой приметой той выставки стало и наличие на ней эскизов реставрационных проектов разрушенных исторических зданий, к реализации которых участники призывали приступить не дожидаясь окончания войны (что справедливо рассматривалось как акт гуманистического сопротивления и было воплощено – первые восстановительные работы в Ленинграде начались в 1943 г., сразу после прорыва блокады). Предполагалось, что на восстановленных зданиях как акт фиксации военной памяти появятся и соответствующие мемориальные (памятные) доски – «Восстановлено в 1943 г.». Отметим, что в это же время (1942–1943 гг.) группа художников и реставраторов Государственного Эрмитажа по распоряжению его директора академика И. А. Орбели создала серию рисунков, воспроизводящих картины музейной повседневности, видов зданий и залов музея, а также панорам архитектурных ансамблей исторического центра, изуродованных бомбежками и артобстрелами. Эта коллекция, ныне хранящаяся в фондах Эрмитажа, не предназначалась для выставок, но была призвана сохранить «визуальную память».
Боевые традиции в их преемственности с актуальными событиями пропагандировали первые военные выставки краеведческих музеев Свердловска, Перми, Саратова, Горького, Томска, Барнаула и др. Они были построены, преимущественно на местном материале. Характерна в этом отношении экспозиция об истории Красной Армии в Дагестанском краеведческом музее, демонстрировавшаяся в первом полугодии 1942 г. Она состояла из разделов: «Основоположники и организаторы Красной Армии», «Государственный Комитет Обороны», «Главнокомандующие войсками», «Боевые эпизоды Красной Армии», «Отомстим за кровь наших детей», «Они не будут сиротами»[52]. В Шуйском музее им. М. В. Фрунзе большая «глава» была посвящена теме «Герои Советского Союза»[53]. В Калининском областном музее на выставке «Великая Отечественная война», открывшейся весной 1942 г., был создан раздел «Грабеж Европы», в котором экспонировались консервные банки из Норвегии и Дании, бутылки из-под французского и венгерского вина, папиросные коробки из Алжира, Марокко и т. д.[54] Примечательно, что она стала первой экспозицией в освобожденном от оккупантов городе.
48
Галкова О. В., Савицкая О. Н., Саркулова В. П. Выставка Сталинградских художников 15 марта 1945 г.: к проблеме сохранения художественного культурного наследия // Сталинградская битва: историческая память и художественное наследие: К 70-летию разгрома фашистских войск под Сталинградом: всероссийская науч. – практ. конф. Волгоград, 13–14 ноября 2013 г. / Отв. ред. Е. В. Огаркова. М., 2013. С. 208.
49
Линдин С. На выставке картин Сталинградских художников // Сталинградская правда. 1945. № 69(5015). 11 апреля. С. 2.
51
Гинзберг А. Выставка работ ленинградских архитекторов за 1941–1942 гг. // Ленинград. 1942. № 2. С. 10.
53
Комарова М. Ф. О работе музеев в дни Великой Отечественной войны: информ. письмо № 2 // НИИ краевед. и музейной работы / Наркомпрос РСФСР. М., 1943. С. 4.