У нас в семье был семейный журнал „Ласточка“, в котором он рисовал иллюстрации к стихам и рассказам своим и всех своих сестричек. Отличался миролюбием и спокойным характером, но не переносил, когда кого-нибудь обижали. Особенно жалел животных.
С раннего детства увлекался всевозможными ремеслами. Хорошо владел столярными инструментами. Всегда делал сестрам игрушки, автомобили с резиновыми двигателями и проч. Летом со старшей сестрой строил на деревьях хижины, в лесу вигвамы, на реке всегда был плот своего изготовления.
Хорошо переплетал книги.
Лет 11-и увлекся скаутизмом. Ходил в защитном костюмчике, носил шапочку по форме. Главное, что его привлекало — это то, что скаут должен быть честным, добрым, помогать людям. Уже с 13–14 стал изучать эсперанто. Переписывал в специальную тетрадь статьи, занимался самостоятельно.
Играл на рояле, причем специально не занимался, неудивительно быстро выучивал то, что ему нравилось. Предпочитал мягкую, лирическую музыку или спокойную, торжественную. Любил сочинения Шопена и Бетховена.
В 1914 году наша семья спешно эвакуировалась из Киева, где мы жили в детстве. На Киев наступали немцы. Будучи беженцами, мы жили в Москве в очень трудных условиях. Не было никакой мебели в течение долгого времени. Мама была в то время уже женой художника, и в семье было пятеро детей. Она ушла от моего папы, взяв с собой нас — меня и Олега. Олег переехал в Москве к отцу-музыканту — Владимиру Ивановичу Полю. Так пришлось сделать для облегчения материального положения семьи. В эти времена он забегал к нам, но как шла его жизнь, я не знаю. Учился он всегда отлично.
Никогда не отказывался помочь той из сестричек, которой было что-либо в учебе трудно. Это особенно относится к математическим наукам, в которых он, казалось, не знал никаких трудностей.
В 1918 году его призвали в армию. В те годы он познакомился с толстовцами (имен не знаю) и, ссылаясь на свои убеждения, не позволяющие убивать, отказался идти на войну. Его арестовали, и грозило это закончиться расстрелом. Так было в первые годы революции.
Состоялся суд, на котором выступил друг Льва Толстого. Если не ошибаюсь, это был Горбунов-Посадов. Он сказал, что знает этого юношу как самого себя и поручился, что отказ от военной службы — не контрреволюция, а настоящие человеческие убеждения, которые не позволяют ему брать в руки оружие для убийства людей.
На суде спросили, каким общественно-полезным делом он будет заниматься, если его отпустят. Олег сказал, что любое дело согласен выполнять, но предпочел бы быть педагогом… мог бы преподавать математику.
В это время была (или вскоре после этого) организована Пушкинская опытно-показательная школа — колония, где он и стал преподавателем. Незадолго до этого, в 1919 году, он еще преподавал в толстовской (т. е. возглавляемой толстовцами) колонии под Москвой. Туда были собраны дети из царских приютов. Было это на станции Опалиха по Рижской ж. д. Там Олег преподавал и работал в поле и в лесу наравне со всеми сотрудниками и детьми.
Возглавлял эту сельскохозяйственную колонию Митрофан Нечесов, чудесный душевный человек, толстовец по убеждениям.
Что было дальше, ты знаешь.
Точную дату смерти я не знаю.
По-моему, мамочку заставили расписаться, что она знает о том, что ее сын убит, не знаю, какого именно числа. Знаю, что летом 1930 г. (Его убили, вероятно, 26 июня 1930 г.).
Тамара. 25.11.1965 г.»
Далее рукой Л. Д. Шрейдера написано:
«Отдельные афоризмы О.:
а) „Ад есть то, чего хочет сам человек“.
б) „Биография есть история роста и изживания страстей, житие есть победа над страстями“.
в) „Исторически значительны только события, значительные с точки зрения вселенского спасения, т. е. события, изменяющие отношение вселенной, которая существует, ко вселенной, которая должна существовать“.
д) „Генри Джордж был чистым человеком, а потому ясно увидел образ прекрасного общественного строя, подсказываемого людям Премудростью Божией“».
194
Дневник б/д.
195
Материалы следственного дела В. Д. Вознесенской-Лебедевой (арх. № Н-7642), предоставленные нам для ознакомления, подтверждают, что она была арестована 15 апреля 1932 г. «По обвинению в совершении преступных действий, предусмотренных ст. 58/УК в том, что она являлась активной участницей контрреволюционной организации „Истинно-Православная Церковь“ (внутрицерковное движение, оппозиционное митрополиту Сергию) и проходила по групповому делу епископа Серафима (Звездинского Николая Ивановича), была выслана в Западную Сибирь сроком на 3 года. Была реабилитирована 7 февраля 1990 г. по ст.1 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 г. „О дополнительных мерах по восстановлению справедливости в отношении жертв репрессий, имевших место в период 30–40-х и начала 50-х годов“». Большую роль, о которой В. Д. знала очень мало, в организации этого движения сыграл М. А. Новоселов (катакомбный епископ Марк, ныне канонизирован). Подробно см. в кн.: Осипова И. И. Сквозь огнь мучений и воду слез… Гонения на Истинно-Православную Церковь. По материалам следственных и лагерных заключенных. — М.: Серебряные нити, 1998. (Коммент. Л. А. Рязановой.)