Ну, да. Нервничает, пряча неуверенность под дурацкой бравадой.
– Ты ведёшь себя как подросток. Хватит прятаться под сексуальными хохмами.
Он с деланным стоном валится на мою кровать, устраивается поудобнее и прикрывает глаза рукой.
– Ох, Мария, это только часть правды. Другая заключается в том, что я действительно сексуально озабоченный тип с большими возможностями и нулевым спросом на них.
– Мания величия?
– Скорее, гигантомания. Ладно, шутки в сторону. Кажется, я волнуюсь.
Я треплю его по волосам:
– Не надо. Это просто осмотр, как у врача.
Лицо его непроизвольно дёргается, судорога кривит рот.
– Пять лет назад… я отказался. Заявил, что не хочу больше больниц, процедур, мучений. Они сказали: ты подросток. Тело растёт, а нога – нет. Застыла, не хочет развиваться. Серия операций может помочь, но на это уйдёт не месяц, и даже не год. Длительный процесс. К чёрту. Переводить жизнь на клиники, врачей, мучиться. А потом я буду ещё расти, а нога – нет. И опять всё заново. Может, это слабость, но я сдался. Есть целый мир, а я где-то за гранью? Специальная обувь и трость – и не так уж важно, сколько там сантиметров не хватает.
Я легко провела рукой по бедру юноши. Нет ничего сложного, чтобы видеть: я умею это с детства. Вначале кожа, затем мышцы, сосуды, нервные окончания, кости. Слой за слоем, шаг за шагом. При прямом контакте картина чётче – впиваюсь пальцами в ткань джинсов, чувствую, как вздрагивает Стив.
– Потерпи, малыш, я должна всё видеть, – бормочу, начиная раскачиваться. Глаза закрыты: мне сейчас не нужно зрение. – Операций было пять?
– Шесть.
Киваю, продолжая исследование. Тело поёт только одному ему известную песню, следует за руками вслед. Останавливаюсь, замираю. Глаз не открываю, прокручивая в мозгу картинку, чтобы убедиться, что ничего не упустила и не забыла. Идеальная память – это ещё один бесценный дар.
Вдыхаю воздух полной грудью. Открываю глаза.
– Кое-что показалось мне странным, – нахмурила я брови, обдумывая увиденное, и запнулась, уловив блеск глаз из-под ресниц и кривую ухмылку.
Стив лежал расслабленно, в вальяжной позе. Возбуждённый и очень хорошенький. Он поднял руки вверх и рассмеялся.
– Прости, я всё же живой, а ты как бы красивая девушка. Не обращай внимания. Я тебя внимательно слушаю.
Я покопалась в мозгах, нащупывая потерянную мысль.
– Не всё так печально. Они хорошо потрудились. Головка бедра входит неплотно, но вправлена, нарушение осанки минимально, хотя асимметрия наблюдается, что не удивительно. Массажи и спорт?
Стив утвердительно прикрыл глаза и кивнул.
– Бедренная кость почти правильной формы, а берцовая – укорочена.
– Ничего нового, – скривил губы Стив. – Что показалось тебе странным?
Я положила ладони на ступни ног.
– Смотри, они почти одинаковые, нет сильной деформации. Мне кажется, есть шанс всё исправить, только нужно подумать, как. Я всё же не врач. Вставай.
Я на какое-то время выпала из пространства. В голове мелькали разные варианты, но пока что я не могла понять, какой из них будет правильным. Стив молча поднялся и подошёл к окну.
– А вот и наш блистательный Майлз пожаловал на серебристом коне, – вывел меня из задумчивости насмешливый голос. – Сейчас начнутся муки обольщения. Пойдём вниз, встречать гостя.
Я уселась в кресло и закинула ногу за ногу.
– И не подумаю. Делать мне больше нечего.
– Тогда он заявится сюда сам.
Я пожала плечами, давая понять, что не тревожусь по этому поводу.
Через несколько минут раздался тактичный стук в дверь. На пороге стоял Майлз, сверкая улыбкой. В руках – бутон алой розы.
От его присутствия звенел воздух. От каждого движения разливалась, как полноводная река, энергия. Он вежлив и галантен. Безупречен, как золото высшей пробы. Может, драгоценности и лучшие друзья девушек, но я не умела с ними обращаться, а поэтому чувствовала неловкость.
Стив стоял, плотно сжав рот, и не проронил ни слова. Он не собирался облегчать жизнь брату, делал вид, что не замечает красноречивых взглядов Майлза.