– Да. Кирпичи вперёд, крысы – позже.
Стив встал и потянулся.
– Пойду-ка я, пожалуй. Засиделись. Тянет на глубокомысленные размышления и чтение русской классики.
Немного иронично, деланно. Он как стаккато в музыке – отрывистый, скачущий, неожиданный. Отталкивающий и притягивающий одновременно.
Я проводила Стива до дверей, побродила по комнате и прилегла. Лёгкая грусть присела в ногах, на самый краешек. Сложила руки на животе – скромно и непритязательно, но захватила в плен одним лишь взглядом.
Я грустила по дому. Прикрывала глаза и видела родные комнаты, чувствовала: там где-то Ник, ждёт меня. Здесь слишком много событий, голова кругом, и можно забыть обо всём на свете. Но я скучала по Нику. Хотелось поговорить с ним, прикоснуться, попросить совета.
Совсем недавно, он вёл меня за руку. Терпеливо, не спеша. Заставлял развивать дар. Он поддержал, когда я чуть не накосячила, там, в клинике…
А теперь мне придётся проделать путь в одиночку. Без его подсказок. Я не боялась, но хотела чувствовать его рядом. Слышать тихий смех и молчаливое одобрение.
Где-то там, далеко-далеко, живёт старенький домик-пенсионер. С лучиками морщин на фасаде и зелёным заборчиком. Я лежу в идеальной комнате, в огромном доме, обласканная заботой и вниманием. А хочу туда, где живут старые книги и странный домовой – невидимый хранитель моего сердца.
Часть 3. Глава 6
На тихий семейный ужин меня забрал Стив. Вечер – как продолжение моих грёз. Все свои, горит камин – совсем немножко живого огня, не для обогрева, а теплоты. И снова – словно на несколько веков назад: старый аристократ с белоснежной шевелюрой в кресле, ренессансный Стив и молчаливый Майкл.
Наслаждались едой и беседовали, а потом, не сговариваясь, перебрались в гостиную, где под звуки тягучего блюза сразились в шахматы. Стиву нравилось играть. Он импровизировал, менял ритм, подбирал мелодии на ощупь. Я смотрела, как меняется его лицо, и застывала, забывая переставлять фигуры.
Антоний Евграфович довольно покашливал, пряча улыбку в усики. Он проиграл мне несколько партий и надеялся на реванш. Закалённая в битвах с Ником, я выигрывала легко и сдаваться не собиралась. Но у старого хитреца был коронный козырь в рукаве – Майкл. Шофёр и по совместительству старший внук оправдал звание блистательных мозгов: пару партий мы сыграли вничью, а раз ему удалось выиграть.
Стив от шахмат отказался, заявив, что эта игра не для его птичьих мозгов. Он явно лукавил, но спорить с ним никто не стал: нас вполне устраивала другая его игра – на рояле. Стив целый вечер тянул душу музыкой. Из себя и из нас.
Позже он очнулся от задумчивости, ударил по клавишам и спел несколько разухабистых песен на слова Роберта Бёрнса. Его звучный низкий голос светился лукавством и весельем, заражал, как вирус: вызывал улыбки и заставлял невольно выбивать такт ногами. Сюзанна, наверное, упала бы в обморок, услышав подобные песнопения, но её здесь не было, поэтому ничто не омрачало праздника.
Стив, как выяснилось, обожал шотландские джиги. Я влюбилась в эти ритмичные мелодии, от которых веяло дикими просторами, горами, вересковыми зарослями и крепким шотландским виски.
Майкл удивил меня. Увидев, что я не могу спокойно усидеть на стуле, предложил потанцевать. Я тут же согласилась, пока мистер Неприступность не передумал. Я быстренько переняла несложные па, и мы довольно бодро проплясали несколько танцев. Стив орал во всё горло песни, улыбаясь широко-широко. Антоний Евграфович жмурился, как довольный дряхлый кот, которому достался жирный кусок запретного мяса. Он радовался всеобщему веселью.
Чувство радости не покинуло меня даже тогда, когда мы разбрелись по комнатам. Я уснула и проснулась с улыбкой на губах. Завтракала в одиночестве. Стефани сообщила, что Стив вскочил рано и отправился по важным делам, Антоний Евграфович тоже уехал. Все были заняты, одна я бездельничала, но это долго не продлилось.
Вскоре появился Стив с огромным детиной, что приволок в мою комнату кирпичи. Стив по секрету сообщил, что это и есть тот самый жених Стефани, в котором та души не чает.
– Ну, а теперь ты, может, расскажешь, каким строительством мы будем заниматься?
О, да. Он постарался сказать это как можно равнодушнее! Деловой и собранный Стивен с незнакомым суровым выражением на лице.