Взвизгнув от неожиданности, я отскочила, а затем рассмеялась. Возню и шум услышал Майлз, что бродил по коридору. Следом показалось встревоженное лицо Стива.
– Что-то случилось? – поинтересовался Майлз. – Вы так кричали.
Стив сразу понял. Разбитый кирпич и блаженная улыбка на моём лице сказали всё без слов.
– Чёрт побери, Майлз, у неё всё в порядке, несмотря на то, что она всклокочена и одета так, словно на протяжении нескольких часов занималась любовью. У неё получилось, получилось!
Майлз недоумённо переводил взгляд со Стива на меня. Мы торжествующе улыбались друг другу, полные счастьем до краёв. Как сказал бы Стив, словно два подростка, впервые испытавшие оргазм.
– Ничего не понимаю, – пробормотал Майлз, а мы, оторвавшись наконец-то от созерцания друг друга, посмотрели на него и расхохотались: Майлз остановившимся взглядом смотрел на злополучный кирпич. Точнее, на то, что от него осталось.
– Может, вы всё же объяснитесь? – кажется, он рассердился.
Они смотрелись по-разному. Майлз в халате на голое тело, Стив – в неизменных джинсах и футболке на два размера больше. Мистер Совершенство умудрялся даже дома сохранять красивую причёску, у Стива волосы торчали взъерошено – в творческом беспорядке. Смуглый и бледный. Разные на первый взгляд. Но вот они одинаково откидывают волосы, кривят губы. И глаза – мягкие карие и почти чёрные, с характерными прямыми ресницами, что достались им от отца Старший и младший братья – похожие незнакомцы. И хочется протянуть между ними лучик, чтобы соединить.
– Мальчики, всё в порядке. Присаживайтесь, – говорю просто и улыбаюсь.
Стив ныряет в своё кресло. Майлз продолжает стоять на пороге. Я вздыхаю и беру его за руку.
– Не нервничай. Я бью кирпичи.
Он послушно идёт за мной, но ничего не понимает.
– Я бью кирпичи, не прикасаясь к ним, – уточняю.
– Зачем? – голос у него сейчас резкий. Кажется, удалось вывести из равновесия и мистера Совершенство.
– Затем, чтобы потом ломать кости. Я хочу помочь Стиву. Вылечить его.
Он замирает, очень знакомо склоняет голову к плечу.
– Хочешь сказать, что можешь помочь ему?
Майлз уже отошёл.
– По крайней мере, стоит попробовать. Но мне нужна практика. Вот я и тренируюсь на кирпичах. До этого ничего не получалось, а первый успех закончился визгом и грохотом. Поэтому вы и сбежались.
– Получается, кирпич распался сам по себе?
Мужчина окидывает меня внимательным взглядом.
– Само по себе ничего не происходит, брат, – подаёт голос Стив. – Это сделала Марина. Рукой, не прикасаясь.
– Не верю, - он крутит шеей, будто ему что-то мешает.
Я вздохнула ещё раз и подняла с пола обломок. Положила его на стол и рубящим движением рассекла воздух. А затем, улыбаясь, взяла в руки две половинки. Торжественно постукала ими друг о друга.
Майлз, покачав головой, забрал у меня обломки и недоверчиво ощупал каждый кусок.
– Не может быть, – пробормотал он, проводя пальцами по ровным краям. – Это всё подстроено, и вы дурачите меня, да?
Стив закатил глаза и поднял руки вверх.
Я вытащила из-под кровати целый кирпич и отдала Майлзу.
– Убедись, что он целый, без изъянов.
Он проделывал это серьёзно, без тени улыбки, сосредоточенно, будто решал сложную задачу.
– А теперь скажи, как мне его разбить.
– По диагонали.
Я прочертила в воздухе диагональ и отдала Майлзу два треугольника.
– Будь я проклят! – мужчина постукивал кусками кирпича друг о друга.
– Будем строить домики? Как в детстве? – съязвил Стив. Он, не шелохнувшись, наблюдал за братом.
– Ничего подобного в своей жизни не видел. А другие вещи ты тоже можешь так… разрезать?
– Не знаю, – я пожала плечами, – наверное. Я ещё не пробовала.
Майлз решительно протянул вперёд кончик пояса от халата.
– Пробуй, – почти приказал.
Стив хохотнул:
– Я бы на твоём месте не рисковал. А вдруг она отрежет тебе жизненно важную часть тела вместе с этим куском тряпки?