Старик махнул рукой и поспешно вышел из комнаты. Все притихли и выжидательно посмотрели на меня. Не трудно догадаться, о чём подумала великолепная четвёрка. Я осторожно покачала головой:
– Ребята, я пас. Можно вылечить болезнь, но заставить человека отказаться от наркотиков… Особенно, если он этого не желает… Всё равно, что пытаться выпить воду из источника, который всё время пополняется.
Линда вздохнула:
– Да, если б Джоан хотя бы хотела. Но никто не знает, чего она хочет на самом деле. И потом, она так изолирована.
По лицу Майлза пробежала судорога.
– Кстати, совсем забыл. Завтра родители приедут на обед. Поздравить Линду с выздоровлением.
Стив, закрыв глаза, обречённо застонал:
– Боже, как я не люблю эти церемонии!
– Придётся терпеть, братец, – со вздохом произнёс Майлз и добавил: – Майкл, если ты завтра уйдёшь, я перестану тебя уважать. По-моему, давно пора прекратить строить из себя изгоя.
Майкл моментально замкнулся. Лицо стало жёстким, непроницаемым. Но мы обстреляли его из четырёх пар глаз: тоже умели, когда надо, наседать.
– Ладно, – нехотя пробурчал он, и мы издали дружный вопль торжества.
– Вот это другое дело! – возбуждённо проорал Стив. – Сюзанну давно пора поставить на место.
Линда, потупив глаза, ангельски тихо добавила:
– Господь, какими кровожадными братьями Ты меня наградил.
Я замерла: ни делано потупленные глаза, ни чопорные слова не могли скрыть её любви. Где-то глубоко внутри шевельнулось чувство сожаления, что нет у меня таких вот кровожадных братьев.
* * *
Следующий день выдался напряжённым. С самого утра мы боролись за жизнь ребёнка: малыш вылил на себя кипяток. Три часа ада, пока не стало понятно, что мальчишка выживет. В какой-то момент я не была в этом уверена.
В обед за мной, как всегда, заехал Майкл. А в машине ждал Стив. Уловив мой недоумённый взгляд, он терпеливо пояснил:
– Скучаю по тебе, милашка. Больно думать, что пропущу хоть минуту общения с тобой.
Всю дорогу он, как всегда, болтал, но это было даже кстати: его лёгкие разговоры действовали на меня успокаивающе.
– Представляю, что сегодня будет, – разглагольствовал Стив. – Сюзанну хватит удар. Ей придётся сидеть за одним столом с «этой маленькой оборванкой», «с этим незаконнорождённым», с «этой грязной русской» и геем, то есть со мной. Потом она будет жутко занята, чтобы вернуть Майлза в лоно семьи. Он ведь никогда так долго не отсутствовал. Боюсь, выздоровление Линды – это только предлог.
– Стив, по-моему, ты обеспокоен приездом родителей куда сильнее, чем все мы вместе взятые.
– Ничего не могу с собой поделать, – пробормотал он почти серьёзно. – Никогда не знаешь, чем может обернуться пребывание в серпентарии. Сюзанна довольно ядовита.
– Ты просто её боишься, трусишка.
Он промолчал, сделав вид, что увлечён пролетающими пейзажами. Иногда на него нападали подобные состояния. Понять их закономерность невозможно.
Не успели мы войти в дом, как на подъездной дорожке послышалось шуршание шин.
– Приготовились, – монотонно проговорил Стив и, не оборачиваясь, зашёл в дом.
Сюзанна, как и в прошлый раз, блистала безупречностью. Джоан – тихой невыразительностью. Казалось, на её лице застыла маска потусторонней отрешённости.
Если Сюзанну и шокировало присутствие Майкла за столом, то виду она не подала. Крепкая закалка. Сегодня Сюзанна была слишком оживлённой, улыбалась неестественно, старательно растягивая уголки губ.
Она вела непринуждённую светскую беседу, задавая тон, которого никто не посмел ослушаться. Как и предполагал Стив, большая часть её внимания досталась Майлзу, что с несчастным видом старательно отвечал на все её вопросы.
Линда удостоилась внимания только в самом начале. Дейми и Сюзанна бурно радовались и удивлялись быстрому выздоровлению племянницы. На Стива никто не обратил внимания. Такое показное игнорирование. Дмитрий выглядел усталым, в разговорах почти не участвовал.