– Одного не пойму, – проговорил он спокойнее, – почему ты так боишься секса? Какой мерзавец тебя так изуродовал?
Я судорожно втянула воздух, попыталась что-то сказать, но не нашла слов.
– Сколько ты не была с мужчиной?
Он спросил очень тихо, но настойчиво. Мне почему-то расхотелось изворачиваться и лгать.
– Больше года, – прошептала хрипло и замолчала, слушая только своё шумное дыхание. – Почти год назад, в мае, я потеряла ребёнка.
Меня вдруг прорвало, и я, запинаясь и захлёбываясь словами, рассказала Стиву всё о своей любви к Олегу, про наши отношения и о той роковой ночи, когда боль души заглушила боль тела.
Не знаю, почему, но этому мальчишке я выложила всё, ничего не утаивая. Рассказала о своих тревогах и сомнениях, о любви к маленькому комочку, что рос во мне.
– Я так ждала его, Стив, – всхлипывала я, а парень вытирал ладонями слёзы и бормотал слова утешения. – Я хотела подарить малышу всё самое лучшее: любовь, взаимопонимание, душевную близость. Я могла бы сейчас держать его на руках, кормить своим молоком, шептать нежные слова. Стив, это так больно…
– Не плачь, милая, не надо, – голос Стива прерывался, и я вдруг увидела, что он тоже плачет.
С рёвом прижалась к его груди, чувствуя такую беззащитность от его нежности и участия. Мы плакали в объятиях друг друга, утешая и утешаясь. Обессиленные от волнения и слёз, уснули, не разжимая тесно сплетённых пальцев. Кошмары в эту ночь отступили. Надёжное плечо Ника заменило изящное, но прочное плечо Стива.
* * *
Вечером мы собрались в моей комнате. Майкл принёс Бианку, а Майлз прибыл последним.
– Извините за опоздание. Дела, – сухо произнёс он, занимая своё место на полу.
Стив, прислонившись спиной к креслу, поморщился:
– Стоило тебе сутки побыть от нас вдали, как ты тут же потерял нормальный тон.
Майлз проигнорировал колкое замечание брата. Лицо его было усталым. Под глазами пролегли чуть заметные тени.
Я видела: все замерли в ожидании.
– Расслабьтесь, – попросила я. – Ничего необычного не произойдёт. Я воздействую на Бианку, как до этого – на последнюю крысу. Посмотрим, каким будет результат. Подозреваю, придётся ждать дольше, и хотелось бы, чтобы получилась именно локализация – рост нужного участка конечности.
Пока я говорила, руки выполняли работу. Точно и без суеты. Всего несколько минут – и конец долгому ожиданию. Самый последний эксперимент, перед тем как я возьмусь за Стива.
– Всё, – я шумно выдохнула и вытерла вспотевший лоб. – Остаётся только ждать и наблюдать.
– Не верится, что скоро Стив избавится от недуга, – взбудоражено прошептала Линда, – Стив, ты чувствуешь волнение?
– Я уже ничего не чувствую, – пробурчал парень, отводя глаза от обезьяны.
– Кстати, – вдруг ни с того ни с сего брякнул Майлз, – нас всех пригласили погостить в родительский дом.
Он произнёс это небрежно, но чувствовалось, что он долго думал, как лучше преподнести эту новость.
– Всех? – недоверчиво переспросил Стив.
– Всех. И Майкла, и Линду, и Марину, – отрезал Майлз.
– Что-то мне это не нравится. С чего бы такое дружелюбие?
– Стив, наши родители одиноки, – терпеливо пояснил Майлз, – папа очень хотел, чтобы мы все приехали. Неужели трудно три-четыре дня побыть со стариками?
– Да никто не говорил о трудностях, – резонно заметил Стив, – но я не припомню, чтобы в родительском доме радовались присутствию наших знакомых.
– Однако никогда и не возражали, – упорствовал Майлз.
Они смотрели друг на друга сердито, как только искры от напряжения не сыпались.
– Прекратите, – вмешалась я, – надоело видеть в ваших глазах по «кольту», что готов стрелять в любую секунду. По-моему, нам всем не мешает немного расслабиться и сменить обстановку. Я с удовольствием поеду в гости. Майкл, Линда?
– Почему бы и нет? – Линда без энтузиазма пожала плечами. – Боюсь, я заскучаю без вас. Тем более, как я подозреваю, Бианку вы заберёте с собой, и я пропущу самое интересное.
Я выжидающе уставилась на Майкла. Его лицо, словно высеченное из камня, не выражало никаких эмоций. Но меня этим не запугать.