Стив окинул мою постель весёлым взглядом.
– А вы неплохо устроились, как я посмотрю.
Он нежно потрепал лапку Бианки, затем, наклонившись, жадно поцеловал меня в губы. Я вздрогнула от неожиданности и уже собралась оттолкнуть Стива, но в это время его язык скользнул между моих зубов. Вмиг отяжелели руки и ноги – ни приподнять, ни пошевелить.
Дыхание Стива пахло спиртным и лимоном. Его большой рот обволакивал, точно тёмные глубокие воды опасного омута. Мысли вдруг стали плоскими, а тело, зажигаясь наслаждением, начинало томиться и гореть. Стив, не удержавшись, рухнул на меня всем телом. Я почувствовала, как он содрогнулся. Горячая, пульсирующая плоть до боли прижалась к моему бедру.
– Марина…
Стон Стива прозвучал хрипло и прерывисто. Его голова упала на моё плечо. Частое дыхание опаляло кожу. Взвинченная до предела, я почувствовала, как бедру становится невыносимо горячо. Горячо и липко.
Стив неловко поднялся и, сгорбившись, закрыл лицо руками.
– Ты должна была оттолкнуть меня, Мария. Я обкончался, как пацан, – голос звучал приглушённо, тихо и насмешливо. – Боюсь, если бы не моё восьмимесячное воздержание, я бы просто так не ушёл отсюда.
Стив поднял на меня глаза. Рот кривился от саркастической улыбки. Я судорожно сжала пальцами липкое пятно. Стив поднялся и пошёл к двери.
– Прости меня, – произнёс он не поворачиваясь. – Я ненавижу себя за то, что сталось. И закрывай, ради всего святого, двери на замок.
С этими словами он стремительно, насколько позволяла больная нога, вышел.
Я расширившимися глазами смотрела на плохо прикрытую дверь и не двигалась. Пальцы мяли начинающее подсыхать пятно. Мне не надо было долго думать. Я знала, что никакая сила не заставила бы меня оттолкнуть Стива.
Я не могла назвать свои чувства любовью, но они, конечно, теперь не могли называться братскими.
Я вспомнила жаркие объятья, поцелуи Ника и задрожала. Нельзя сказать, что моё тело одинаково реагировало на мужчин, но Стив мне очень нравился. Во мне всё переворачивалось от противоречия, непонятности, зыбкости, но чем больше я думала о Стиве, тем чётче перед глазами вставал образ домового.
Я с опозданием замерла, когда поняла, что облик Стива каким-то образом переплёлся с Ником. Я не могла отделить одного мужчину от другого. Они словно дополняли друг друга.
Тряхнула головой, пытаясь избавиться от абсурдных мыслей. Злилась на себя, била кулаками по кровати и до крови кусала губы, чтобы не кричать, но так ничего и не добилась: моя душа двоилась, расслаивалась, колебалась, а тело продолжало гореть от боли и неудовлетворённости.
Неожиданно я полетела в узком тоннеле, головокружительном и светящемся. И, словно издалека, с удивлением смотрела на своё тело, пробуждающееся, стонущее, извивающееся от ласк, что как будто шли изнутри.
Я не чувствовала прикосновений, но казалось, ощущаю глубокие, страстные поцелуи, нежную ласку и твёрдое проникновение в своё лоно. Сильные ощущения заполнили меня до краёв. Словно раскалённое добела упругое жало двигалось и пульсировало глубоко внутри меня, заполняя жаром каждую клетку моего тела.
Необычайно сильный экстаз настиг меня яркой, ослепляющей спиралью, что распалась на миллиарды осколков, захватила в плен, скрутила и не отпускала долго-долго. И в этом разряде молнии на меня смотрело потемневшее от страсти лицо с гордыми высокими скулами.
– Ник, – прохрипела я из последних сил, проваливаясь в тёмную глубину тоннеля. Летела вниз, скользила назад с устрашающей скоростью. Конец тоннеля пришёлся где-то в области сердца.
Я мягко рухнула на его дно и от толчка очнулась. Я лежала с открытыми глазами. Ресницы стрелочками слиплись от слёз.
Дрожащей рукой я осторожно попробовала себя между ног. Мокро и горячо. Всхлипнув, я поняла, что это не сон. Бормоча какие-то невнятные слова, скрутилась клубочком и сжала себя руками, точно хотела защититься.
Не знаю уж как, но я поняла, что занималась любовью с домовым на расстоянии. Каким-то неизвестным бесконтактным способом. Прекрасно, пугающе и нереально. В душе хотелось придумать какое-нибудь, пусть даже абсурдное оправдание или ложь, но я не стала этого делать.
Не было желания обманываться, бороться с собой, спорить и что-то доказывать. Мне было очень, очень хорошо. Невыносимо хорошо, и ради этого не стоило лгать и изворачиваться.