Так прошёл июнь. В начале июля вернулся Майкл. Он позвонил мне рано утром, и мы договорились о встрече.
Стояла невыносимая жара. Солнце палило так, что зной доставал везде. Майкл заехал за мной и повёз в дом Антония Евграфовича. Теперь уже в свой дом.
– У меня хоть кондиционер работает, – мрачно мотивировал он отказ посидеть у меня.
Я рассмеялась:
– Ах ты, неженка! Привыкай, милый, тут не так всё просто.
После жары прохлада показалась избавлением. Я с удовольствием пила холодный лимонад.
– Ну, что молчишь? Рассказывай, как съездил, что нового?
Хотелось забросать его вопросами, но я сдерживалась, видя его задумчивость. Выглядел Майкл замучено.
– Да всё нормально. Сюзанна превратилась в старуху. Совсем сдала за этот месяц, резко причём. Её желание женить Майлза стало навязчивой идеей. Она и так пилила его, а сейчас совсем с катушек съехала.
Майлз не выдержал и сбежал от неё. Живёт сейчас сам, но Сюзанна и там его достаёт звонками. Больно смотреть на него. С одной стороны, он жалеет мать, с другой – себя. Ты же знаешь: он не хочет спешить. Иногда кажется: Майлз женится однажды на первой попавшейся девушке, лишь бы найти хоть какое-то равновесие в жизни.
Линда на днях укатила в Париж, к подруге. Ей тяжело. Хохотушка Линда после смерти дедушки стала тихой мышкой. Сама на себя не похожа. Пусть развеется, отдохнёт. Может, оттает потихоньку.
Майкл замолчал. Непривычно было слушать его длинный монолог, но, видимо, он тоже хотел выговориться.
– А Стив? – не выдержала я, видя, что мужчина не собирается продолжать рассказ.
Майкл посмотрел на меня долгим внимательным взглядом.
– А Стивен просил рассказать о себе, только если ты о нём спросишь.
Я неловко передёрнула плечами.
– Ну, я же как раз и спросила.
Майкл прошёлся по комнате, одёрнул штору, пуская в комнату яркий свет. Задержался у окна. Я смотрела, как он стоит, прищурившись, залитый солнечными лучами.
– Стив как Стив, – наконец сказал он. – Живёт сейчас в доме дедушки. С матерью почти не общается. Так, изредка по телефону, и то, если звонит Сюзанна. Дело тут даже не в обоюдной неприязни. С тех пор, как Стив выздоровел, Сюзанна стала относиться к нему терпимее, хотя, мне кажется, даже если бы Стив остался прежним, после всех горьких событий она всё равно изменилась бы. Но это моё мнение. Стив считает по-другому.
Он очень зол на тебя, Марина. Ведёт себя необузданно, дико, как смертельно обиженный ребёнок. Волочится за всеми подряд юбками, пьёт и дерётся.
Куда делась только его ироничность. Всё видится ему в мрачном свете. Иногда, по ночам, он запирается в мастерской и работает как сумасшедший.
Однажды на рассвете я заглянул к нему. Он стоял, измазанный красками, перед твоим портретом, а в глазах – чёрная тоска. Я выскочил поскорее. Не хотел, чтобы Стив заметил меня и ненавидел за то, что я стал свидетелем его слабости. Не хотел терять крохи хороших отношений, что у нас ещё остались. Я не знаю его таким, Марина. Я теперь не знаю, кто он.
А тебе он велел передать, если ты, конечно, спросишь о нём, что всё у него прекрасно. Он здоров и наслаждается жизнью.
Я сложила пальцы в замок и сжала их посильнее. Чувство вины заворочалось в груди, как проснувшийся среди зимы медведь. Вздохнула, прикрыв глаза. Нет, я не буду винить себя, потому что откуда-то взялась уверенность; у Стива всё наладится.
– Майкл, мне очень жаль, что так получилось, правда. Стив сильный и однажды поймёт, что истинно, а что ложно. Переболеет и станет прежним. Я верю в это.
Я помолчала. Молчал и мой собеседник, покачиваясь с пятки на носок и обратно.
– Ну, а ты как? – поинтересовалась его планами.
– Я тоже много думал и решил уехать отсюда.
Я вопросительно подняла брови.
– Не из страны, а из этого городка, – уточнил он. Фонд велик, хлопот с ним предстоит много, но ничто не вечно. Хочу, чтобы дело дедушки не умерло, когда деньги закончатся. Капитал надо пополнять, а для этого нужно работать. Хочу уехать в большой город и основать свою фирму. Займусь тем, что умею и люблю. Начну с малого, а потом подумаю о расширении сферы услуг. Я айтишник, хороший программист. Собственно, мне нужен совет.