Я запротестовала, но Егоров бросил трубку.
Тихое дыхание за спиной. По рукам бегут мурашки удовольствия.
– Твой пациент справился?
– Да, – я сияла, – сейчас лопну от удовольствия. Вот оно – тщеславие. Победа – это так приятно!
Ник поцеловал меня в шею. Я чувствовала, как он улыбается.
– Предлагаю выйти на свежий воздух.
– Тоже захотелось пикника? – рассмеялась счастливо.
– Почему бы и нет?
Мы вышли на улицу, держась за руки. Сад встретил нас шорохами и поскрипыванием ветвей. Ветерок скользил меж стволов, охлаждая разгорячённую кожу.
Мы расположились под старой яблоней. Тишина и покой наполняли меня до краёв. Тишина и покой убаюкивали мир. Я держала Ника за руку и думала: как это здорово – быть любимой.
Я целую его глаза и губы, глажу пальцами скулы и шею. Нежно-нежно, очень тепло. От него всегда – тепло. Большой, надёжный, сильный. Я люблю касаться его тела, рисовать пальцем узоры по гладкой коже.
Наши руки сплетаются и расплетаются. Ник щекочет мои руки на сгибе. Там очень нежная кожа. Я вздрагиваю, делаю то же самое.
Мы встречаемся и расстаёмся, как две молекулы, что ещё не соединились, но не находят сил оттолкнуться, поражённые силой притяжения.
Мы вдыхаем запах сочных яблок и хмелеем без вина. Ночное небо подглядывает за нами сквозь листву дерева. Жмурит звёзды-глаза, набрасывает покрывало из созвездий нам на плечи и рушится, осыпая горячими яркими вспышками.
Я закусываю губы почти до крови, чтобы не стонать слишком громко. Я двигаюсь в такт с мужчиной, что сейчас – источник моего наслаждения. Я дышу в унисон с мужчиной, что растворился в моей душе – навечно, навсегда.
Я закидываю ноги ему на поясницу, прижимаясь крепко-крепко. Вихрь чувственной дрожи уносит меня ввысь. Ник следует за мной. Мой ли стон, его ли – нет разницы. Я чаша, он вода. Я воздух, он кислород. Я нить, он клубок.
Парю где-то там, среди звёзд, прижав его душу к своей груди. Звёзды подмигивают лукаво и прячут улыбку, слегка застыдившись, что подглядывают.
– Я люблю тебя, Ник, – шепчу, чувствуя, как слёзы катятся по вискам. – Я так тебя люблю…
Часть 4. Глава 4
Сентябрь ворвался в город дождями, холодным ветром и хмуростью. Дожди лили почти не переставая, солнце редко выглядывало из-за туч. В воздухе пахло сыростью и прелыми листьями, что преждевременно начали опадать с деревьев.
Погода навевала грусть, грозила затянуть в хандру, но скучать мне было некогда. К середине месяца я уже могла блеснуть перед Майклом познаниями в греческом языке. Он звонил мне пунктуально раз в неделю, и мы подолгу болтали, делились новостями.
– Потрясающе. Твои таланты неисчерпаемы, – заявил он после небольшой паузы.
– У меня же способности к языкам, ты знаешь, почему-то смутилась я.
– Теряюсь, к чему у тебя нет способностей, – резонно заметил Майкл.
Он заканчивал последние приготовления к открытию собственной фирмы и рассказывал о делах фонда.
Мне нравились наши откровенные беседы. С Майклом было легко: его немногословность, надёжность и уверенность помогали чувствовать твёрдую почву под ногами. Может, это эгоистично, но я радовалась, что у меня есть друг, на которого я могла положиться.
Он нравился моим родителям, часто навещал их и вскоре стал для мамы и папы почти родным.
Майкл постоянно поддерживал связь с семьёй и делился последними новостями. Линда посещала колледж, Стив успокоился, бросил пьянствовать и уехал в Италию – учиться живописи. Майлз по-прежнему страдал от нападок Сюзанны и не хотел жениться. Их жизнь шла своим чередом: без резких перепадов и волнений, и я этому радовалась.
У меня тоже происходили события, но я о многом не рассказывала Майклу, чтобы не тревожить его.
Изредка я сотрудничала с правоохранительными органами. Толстый майор оказался цепким малым и без зазрения совести пользовался моими способностями. Зато соблюдалось моё инкогнито, что меня вполне устраивало.
Вместе мы нашли убийцу пожилой женщины и полусумасшедшего психа, что выкрал ребёнка. Для меня это было несложным: нужную информацию я узнавала через предметы. К счастью, маленькие городки хороши тем, что подобные события происходили очень редко.