За окном расцветала весна – дышала талым снегом, срывалась поздней мартовской капелью, металась солнечными лучами. Я собиралась в университет и рассеянно перекладывала бижутерию – никак не могла подобрать украшения к платью. Неожиданно взгляд упал на рубиновые серьги, подаренные Анастасией в её последний приезд.
Старинное изысканное ювелирное изделие. Потемневшее серебро и удлиненные рубины грушевидной формы. Я берегла подарок и надевала серьги изредка, в особо торжественные дни. Я взяла серьги в руки и, полюбовавшись, сжала в ладони, ощущая тепло и неуловимое притяжение.
По руке электрическим зарядом промчалась дрожь и отразилась в каждой частичке тела лёгким пульсирующим покалыванием. Я закрыла глаза, позволяя ощущениям полностью захватить меня.
В голове, словно на экране, вспыхивали картины…
Юная девушка смеётся заразительно и протягивает руки к мужчине. На ней белая блузка с глухим высоким воротником и чёрная юбка, касающаяся щиколоток. Толстая коса покоится на груди, а чёрные, выбившиеся из причёски пряди треплет ветер.
Мужчина высок и крепок. Широкие плечи, глаза цвета бутылочного стекла и шрам, рассекающий часть лба и густую бровь. В нём чувствуется сила, уверенность, надёжность. Белоснежные брюки идеально отглажены, тенниска со шнуровкой слегка распахнута на груди, открывая взгляду рыжеватые завитки волос…
Эти двое счастливы, как яркое солнце, светящее над ними.
Мрак, пустота на миг обрывают видение, чтобы подарить новую картинку.
Поздний вечер. Запах смятой травы, и тихий всплеск воды мерцающего в отдалении озера. Белые тонкие руки девушки, словно крылья птицы, раскинуты на земле. Губы мужчины исследуют её тело, даря дрожь наслаждения. Мышцы спины напряжены и блестят от пота. Несколько мучительных мгновений звенящей тишины, нарушаемой только сбившимся дыханием и лихорадочным шёпотом – и наступает слаженное движение тел, слившихся воедино…
Бездонное, чёрное небо, сверкающее миллиардами звёзд, и крик женщины, смешавшись с хриплым стоном мужчины, нестойким эхом отражается в ночи, дарит природе пыл юности и бьющее фонтаном наслаждение…
Вновь пустота, безмолвие, и последняя картина.
Пасмурный день, ветер треплет подол ситцевого платья девушки. Вокзал. До отправления поезда – несколько минут. Руки мужчины крепко зажимают бархатную коробочку в дрожащих пальцах любимой. Внимательный, долгий, полный нежности взгляд. Жадный поцелуй, ранящий губы, и лёгкое поглаживающее касание пальцев, пробежавших от глаз до припухлого рта…
Лёгкий прыжок на подножку отъезжающего поезда и нарочито-весёлая улыбка, сулящая скорую встречу…
Взмах тонкой руки. Ветер гонит мусор и больно бьёт песчинками по ногам… Страх и боль пронзают сердце. В глазах девушки – горькие слёзы, что так и остались невыплаканными…
Вздрогнув, я разжала ладонь и долго невидящим взглядом смотрела на серьги, отпечатавшие на коже горячий след. На ладони, словно её секли тонким прутом, вспухали багровые тонкие полосы.
Очнувшись, я вскрикнула, выронила украшение и долго баюкала руку, пытаясь унять волны пульсирующей боли. Я увидела кусочек жизни Анастасии, её прошлое, её любовь.
К вечеру боль ушла. Исчезли и следы видения на моей ладони. Но остались картины, впервые позволившие прикоснуться к прошлой жизни человека через неодушевлённый предмет.
Не могу сказать, что, притрагиваясь к вещам, я постоянно что-то видела, нет. Это приходило не всегда, не каждый день, а уж предсказать, что я увижу, – тем более было невозможно. Иногда, как в первый раз, приходило прошлое, иногда – будущее, а чаще всего – смесь чувств, запахов, мест, связанных с событиями в жизни людей. Изредка я проникала в сущность человека, его характер, привычки, но не могла загадывать наперёд, задавая тему видения.
Как и всё в этот период, я прятала внутри открывшийся дар и никогда не использовала увиденное против человека. Мною двигало любопытство, как в детстве – сыграть в незнакомую игру, насладиться процессом и ничего более.
После дня рождения я старательно избегала встреч с Олегом, боясь его прикосновений и взглядов. Но всё-таки мы сталкивались, я холодела до сосулек в сердце, и облегченно вздыхала: Олег не делал шагов навстречу. Меня радовало, что близилась сессия, и я, зная, как серьёзно он относится к учёбе, успокоилась.