Среди них был офицер, казавшийся скорее удивленным, чем озлобленным. Одарив Лайминга немигающим взглядом, он выдал поток непостижимой тарабарщины, закончившейся на вопросительной ноте. Лайминг развел руки и пожал плечами. Офицер повторил попытку. Лайминг снова пожал плечами и изо всех сил попытался изобразить раскаяние.
Сообразив, что установить контакт не удастся, офицер что-то рявкнул в толпу. Тут же объявились четыре вооруженных конвоира, затолкали пленника в бронетранспортер, захлопнули дверь, и машина тронулась.
Везли его недолго. Лайминга выгрузили рядом с каким-то каменным домом, под конвоем провели по узким коридорам и сунули в заднюю комнату, приставив для компании пару часовых. Еще двое стерегли дверь снаружи. Сидя на низком жестком стуле, Лайминг битых два часа пялился в стену и вздыхал, сокрушаясь о своем провале. Охранники, скорчившиеся на стульях, за все время не проронив ни слова, только пялились на него немигающими змеиными глазами.
Через какое-то время вошел солдат и принес еду и питье.
Лайминг молча проглотил пищу и потратил еще два часа на изучение стены. Он уже давно прекратил расстраиваться из-за неудачи, и теперь его мозг напряженно работал. Туземцы явно не понимали, что изловили землянина. Судя по их поведению, они не были уверены, с кем имеют дело.
Их, конечно, можно было понять. На стороне союзников сражались обитатели тринадцати планет; четыре расы были гуманоидными, а еще три очень походили на людей. Сообщество, в свою очередь, являлось случайным и не особенно прочным конгломератом, насчитывающим как минимум двадцать видов, три из которых также походили на обитателей Земли. Вся эта странная крокодилообразная публика просто не могла разобраться, кто перед ней – Друг или враг. Поэтому они ожидали указаний высшего начальства.
Но его держали под охраной и были настороже. Лайминг ясно представлял, что происходит, пока он тут просиживает штаны. Дежурный офицер снял телефонную трубку – или как это у них тут называется – и позвонил в ближайший гарнизон сообщить о происшествии. Местный командир быстренько отфутболил его в военный штаб. Про рапорт Клавиза там уже и думать забыли, и какая-нибудь десятизвездная шишка, скорей всего, отпасует запрос на главную радиостанцию. Оператор отправит депешу трем союзникам-гуманоидам: не затерялся ли в этом районе след их разведчика?
И только когда придет отрицательный ответ, туземцы смекнут, что в их космическую империю залетела редкая пташка. Вряд ли им это придется по вкусу. Тыловым войскам, окопавшимся далеко от линии фронта, обычно достаются все трофеи и никаких забот. Они мечтают только об одном – чтобы и дальше все шло так же тихо и мирно. Внезапное вторжение врага там, где его никто не ждет, нарушит привычный уклад их жизни и, безусловно, вызовет раздражение. Так что на воинские почести ему рассчитывать не приходится. К тому же они вполне могут подумать: сегодня пробрался один разведчик – завтра жди целую армию, кому же охота получить удар с тыла?
Клавиз примчится во весь опор, как только до него дойдет новость. Он напомнит, что Лайминга ловят уже не в первый раз. Ну и что, в конце концов, с ним сделают? Лайминг терялся в догадках. Раньше у них просто не было времени как следует развернуться – слишком быстро он удрал. Но теперь… Вряд ли его сразу расстреляют. Если они достаточно цивилизованная публика, то сперва устроят перекрестный допрос, а потом засадят его в каталажку. А если нецивилизованная – тогда откопают Клавиза или кого-нибудь из своих союзников, знающих язык Земли, и, не гнушаясь никакими жестокостями, вытянут из пленника все нужные сведения.
В благословенные времена, когда конфликты ограничивались территорией одной-единственной планеты, существовало прекрасное защитное средство для военнопленных, так называемая Женевская Конвенция. Она предусматривала организацию нейтральной инспекции лагерей для военнопленных, доставку им писем из дома и продуктовых посылок. Но это в далеком прошлом. Теперь нет ничего подобного. У пленника всего два способа защиты: собственные силы плюс слабое утешение, что соотечественники могут отыграться на захваченном в плен неприятеле. Правда отыграться они смогут в том случае, если узнают, что с кем-то из своих в плену жестоко обращаются. А кто им сообщит? Так что это скорее мечта, чем реальность.
Время застыло. Дважды сменялся караул, еще раз принесли поесть. Лайминг увидел, что за окном темнеет. Украдкой поглядывая в сторону единственного окна и прикидывая шансы на побег, он отказался даже от попытки выскакивать из окна под прицелом двух ружей – чистое самоубийство.