— Слушаюсь, — ответил Нильсон.
Хильмер полз по мокрой траве. Он замерз и весь дрожал. И он шептал о том, как он тоскует по Эллен. Где ему найти Эллен? Пожалуйста, отведите его к Эллен!
Но никто не слышал его и не видел, потому что Хильмер был невидимый.
Как и его тоска.
Как и его жизнь.
Гнилые осенние листья во рту.
Форс перегнулся через ленту, натянутую вокруг компостной кучи, взял коричневый лист и понюхал его. Дождь усилился. Женщина в белом плаще подошла к Хаммарлунду, указала рукой в сторону леса и подняла воротник.
— Может, лось? — сказал Хаммарлунд.
Форс сгреб пригоршню листьев и положил ее в карман брюк.
— Стенберг и Юхансон тут уже все осмотрели?
— Конечно, — ответил Нильсон, — они даже взяли кусок скамейки на экспертизу.
И Нильсон показал на прикрытую полиэтиленом скамейку.
— Они оба здесь были?
— Оба. Седерстрем с собакой в лесу. У парня не было ботинка, когда мы нашли его. Седерстрем отправился его искать.
Форс подумал, что уже увидел тут все что надо.
— Мы поедем в участок.
Он повернулся к женщине в белом плаще. Ее звали Гунилла Стремхольм, и она только что окончила школу полиции.
— Когда появятся журналисты, посылайте их прямо к Хаммарлунду. И ни слова. Если они захотят пробраться за ограждение, пугайте их злыми собаками. Понятно?
Стремхольм кивнула.
— К обеду Нильсон пришлет кого-нибудь вам на смену.
Стремхольм снова кивнула. Форс заметил, что она дрожит от холода.
— Мы ушли, — сказал он.
И Хаммарлунд, Нильсон и Форс отправились обратно к машинам. Дождь вновь усилился.
Закутанные в плащи Стенберг и Юхансон сидели в автобусе. Они передавали друг другу термос. Из-за сильного дождя с улицы их было практически не видно.
Хаммарлунд отдал Нильсону сапоги и сел за руль. Вереница машин двинулась к шоссе. По дороге они встретили светло-голубой «опель» с надписью «Пресса». За рулем сидела Анника Боге в ярко-желтой зюйдвестке.
В участке все собрались в кабинете Нильсона. Стульев на всех не хватило. Хаммарлунд устроился у стены. Никто не снял головных уборов. Из города прибыл еще один полицейский. Мартинсон, почти два метра ростом. С ним приехал его коллега Сван.
Все сели полукругом. Мартинсон вытянул длиннющие ноги и скрестил их. Все воззрились на Форса. Он откашлялся.
— Стенберг и Юхансон идут к Бультерману, Мартинсон и Сван — к Мальмстену, Нильсон и я берем Тульгрен. Всем подозреваемым недавно исполнилось шестнадцать. По закону они еще дети. Мы делаем домашний обыск и забираем всю одежду, в которой они могли выходить на улицу, особенно брюки и обувь. Следите, чтобы подростки не видели друг друга и тем более не разговаривали между собой. На все вопросы ответ один — их взяли на допрос по поводу исчезновения человека, после обеда они будут отпущены. Что неясно?
— Где они живут? — пробормотал Мартинсон. Он был родом из Мальме, но женился и попал «на север страны», как он говорил. «Север страны» он выговаривал с некоторым презрением.
— Нильсон покажет на карте, — ответил Форс. И Нильсон показал нужный район на настенной карте.
— Тогда в путь, — сказал Мартинсон и поднялся.
Хаммарлунд подошел к Форсу:
— Я сейчас еду в город. Если вы не найдете никаких прямых улик, то отпускаете всех до часу дня. Если увидите, что придраться уж точно не к чему, отпускаете их еще раньше.
— Я найду, к чему придраться, — ответил Форс.
Хаммарлунд поднял кустистые брови, как будто сомневаясь в словах Форса. Затем он повернулся и вышел. Нильсон и Форс остались одни.
— Ты насквозь мокрый, — сказал Нильсон. — Одолжить тебе свитер?
Не дожидаясь ответа, он открыл гардероб, достал светло-голубой шерстяной свитер и протянул его Форсу.
— Он теплый, возьми. Там на локте дырка — у меня этот свитер уже целую вечность. Хочешь еще сухие носки?
— Спасибо, — сказал Форс, чувствуя, что в ботинках хлюпает вода.
Он стянул с себя совершенно мокрую замшевую куртку, надел шерстяной свитер поверх фланелевой рубашки и поменял носки.
— Ну вот, — сказал Нильсон. — Подумать только, как чертовски холодно, а ведь уже середина мая.
— Расскажи мне еще раз про семью Тульгрен. — попросил Форс.
Нильсон остановился посередине комнаты и задумчиво потер подбородок.
— Берит сейчас тридцать пять. Она родила ребенка от парня из Гранинга. Он слинял, как только родилась Аннели. Через несколько лет Берит сошлась с Лудде. Он примерно на десять лет ее старше, раньше у него была фирма по перевозке грузов. Еще он держал рысаков. Зарабатывал на лошадях много денег. Затем все пошло прахом. Пару раз он был арестован за управление машиной в нетрезвом состоянии, кроме того, подозревался в сбыте краденого, а еще эта история с киоском в прошлом году. Он сидел в засаде и ждал, когда появятся воры, и в результате сломал одному из них ключицу. Лудде посадили на несколько месяцев, вор отделался денежным штрафом. Людям такое решение суда не понравилось, и Лудде сразу стал народным героем. У девочки проблемы начались еще в начальной школе. Она была толстая, одноклассники ее дразнили. Как-то раз набросились на нее и чуть не задушили платком. Аннели было тогда лет десять. Девчонка неглупая, это точно, но… Нильсон замолчал.