— Вы не понимаете, кто я и что я, — проговорилъ медленно онъ. А вотъ я вамъ сейчасъ покажу. Чортъ возьми! Я покажу вамъ!
Онъ поднесъ открытую ладонь къ лицу и отнялъ ее. Середина лица обратилась въ черную яму.
— Вотъ! — сказалъ онъ, сдѣлалъ шагъ впередъ и подалъ что-то мистрессъ Галль, — что-то, что она машинально приняла, углубленная въ созерцаніе его преобразившейся физіономіи. Но вслѣдъ затѣмъ, увидѣвъ, что это было, громко взвизгнула, уронила предметъ, который держала въ рукѣ, и, едва устоявъ на ногахъ, отскочила назадъ. Носъ, — это былъ носъ незнакомца, красный и лоснящійся, — полетѣлъ на полъ, издавая звукъ пустого картона. Вслѣдъ затѣмъ незнакомецъ сдернулъ очки, и у всѣхъ присутствующихъ захватило дыханіе. Онъ сбросилъ шляпу и въ бѣшенствѣ началъ срывать съ себя бинты, но бинты поддались не сразу. Прошла минута томительнаго ожиданія.
— О, Господи! — сказалъ кто-то.
Бинты соскочили.
Хуже ничего совсѣмъ и быть не могло. Мистрессъ Гальь, стоявшая все время разинувъ ротъ и цѣпенѣвшая отъ ужаса, громко взвизгнула при видѣ того, что увидала, и бросилась вонъ изъ дома. За нею слѣдомъ двинулись и остальные. Всѣ ожидали ранъ, увѣчья, опредѣленныхъ ужасовъ, были къ нимъ готовы, и вдругъ ничего! Бинты и парикъ полетѣли черезъ корридоръ въ буфетъ и чуть не задѣли какого-то отскочившаго во-время мальчугана. Давя другъ друга, все общество кубаремъ летѣло съ лѣстницы, и не мудрено: человѣкъ, стоявшій въ дверяхъ и оравшій какія-то безсвязныя объясненія, до воротника пальто представлялъ изъ себя плотную, сильно жестикулирующую фигуру, — а дальше была пустота, полное отсутствіе чего бы то ни было.
Въ деревнѣ слышали визгъ и крики, потомъ видѣли стремительно вырывающуюся изъ гостиницы толпу. Видѣли, какъ упала мистрессъ Гилль, и перепрыгнулъ черезъ нее чуть не споткнувшійся было Тедди Годфрей; слышали страшныя вопли Милли, которая выскочила изъ кухни на шумъ и прямо наткнулись на стоявшаго къ ней спиной незнакомца безъ головы. Но вопли эти внезапно смолкли,
И тотчасъ же, тѣ кто былъ на улицѣ,- торговецъ пряниками, хозяинъ тира и его помощникъ, хозяинъ качелей, мальчишки и дѣвчонки, расфранченная молодежь, старики въ блузахъ, цыгане въ фартукахъ, — всѣ они бросилась бѣжать по направленію къ гостиницѣ, и въ удивительно короткое время толпа человѣкъ въ сорокъ, быстро увеличиваясь, заколыхалась передъ заведеніемъ мистрессъ Галль, сновала, кричала, разспрашивала, восклицала и давала совѣты. Всѣмъ хотѣлось говорить сразу, и въ результатѣ получалось вавилонское столпотвореніе. Маленькая кучка народу суетилась вокругъ мистрессъ Галль, которую подняли безъ чувствъ. Царствовало полное смятеніе, среди котораго какой-то очевидецъ, что было мочи, горланилъ свои совершенно невѣроятныя показанія:
— Оборотень!
— Такъ что жъ такое онъ сдѣлалъ-то?
— Дѣвчонку приколотилъ!
— Съ ножомъ на нее бросился, вотъ что.
— Да говорю жъ я вамъ: безголовый! Не то, что, какъ говорятъ, «безголовый», а просто безъ головы!
— Вздоръ это, фокусъ какой-нибудь.
— Какъ снялъ онъ это бинты, тутъ, братцы мои, и…
Стараясь заглянуть въ отворенную дверь, толпа сплотилась въ нѣчто въ родѣ напиравшаго впередъ клина, вершину котораго, обращенную къ гостиницѣ, составляли наиболѣе смѣлые.
— Стоитъ это онъ, я дѣвчонка какъ заоретъ, — онъ и обернись! Она давай Богъ ноги, а онъ за ней… Всего какая-нибудь минута пришла, а онъ ужъ назадъ и ножикъ въ рукѣ, я въ другой коврига хлѣба, и всталъ, будто глядитъ. Вотъ сейчасъ только… Въ эту дверь вошелъ… Говорю жъ я вамъ: башки у наго никакой и въ поминѣ! Кабы вы раньше, сами бы…
Позади началось смятеніе, и ораторъ умолкъ. Онъ посторонился, чтобы дать пройти маленькой процессіи, твердымъ шагомъ направлявшейся прямо къ дому; во главѣ ея шелъ мастеръ Галль, красный и рѣшительный, за нимъ мистеръ Бобби Джефферсъ, деревенскій констэбль, и позади всѣхъ осмотрительный мистеръ Уоджерсъ. Они явились, вооруженные приказомъ объ арестѣ.
Толпа кричала противорѣчивыя наказанія о послѣднихъ событіяхъ.
— Съ головой ли, безъ головы ли, — говорилъ мистеръ Джафферсъ, — а арестовать надо непремѣнно, и я его арестую.
Мистеръ Галль торжественно поднялся по лѣстницѣ и торжественно подошелъ къ двери пріемной.
— Констэбль, — сказалъ омъ, — исполняйте вашу обязанность.
Джафферсъ вошелъ въ пріемную, а нимъ — Галль, а за Галлемъ — Уоджерсъ.
Имъ предстала въ полумракѣ безголовая фигура съ обглоданною коркой хлѣба въ одной, обтянутой перчаткой, рукѣ и кускомъ сыру въ другой.
— Вотъ онъ, — сказалъ Галль.