— По-твоему, я просто одно воображеніе, — воображеніе и больше ничего?
— А то что жъ еще? — спросилъ мистеръ Томасъ Марвелъ, потирая затылокъ.
— Отлично, — отвѣчалъ голосъ тономъ облегченія. Въ такомъ случаѣ я буду бросать въ тебя камнями, пока ты не убѣдишься въ противномъ.
— Да гдѣ же ты?
Голосъ не отвѣчалъ. Свистнулъ, какъ будто брошенный изъ воздуха, камень и пролетѣлъ мимо самаго плеча мистера Марвеля. Мистер Марвель, обернувшись увидѣлъ другой камень, который быстро поднялся на воздухъ, очертилъ фигуру и съ почти неуловимой быстротой брякнулся, ему в ноги. Удивленіе его было такъ такъ велико, что онъ даже не отскочилъ.
Камень свистнулъ и, ударивъ рикошетомъ на голые пальцы, упалъ въ канаву. Мистеръ Томасъ Марвель привскочилъ на цѣлый футъ и заревѣлъ во все гордо. Потомъ онъ бросился бѣжать, запнулся о невидимое препятствіе и, перекувырнувшись, очутился къ сидячемъ положеніи.
— Ну, что же? — сказалъ голосъ, и третій камень поднялся кверху и повисъ въ воздухѣ надъ головою бродяги. Я все еще воображеніе?
Мистеръ Марвель вмѣсто отвѣта всталъ было на ноги, но его сейчасъ повалили опять.
Съ минуту онъ пролежалъ неподвижно.
— Если ты еще будешь упрямиться, — сказалъ голосъ, — я брошу камнемъ тебѣ въ голову.
— Штука хоть куда! — сказалъ мистеръ Томасъ Марвель, принимая сидячее положеніе.
Онъ взялся рукою за свою раненную ногу и не сводилъ глазъ съ третьяго камня.
— Не понимаю. Камни летаютъ сами собою. Камни разговариваютъ. Воротись на землю! Пропади! Я сдаюсь.
Третій камень упалъ.
— Это очень просто, — сказалъ голосъ:- я невидимъ.
— Ты скажи что-нибудь новенькое, — сказалъ мистеръ Марвель, отъ боли едва переводя духъ. Гдѣ ты прячешься, кокъ ты это дѣлаешь вотъ чего я не знаю. Отказываюсь.
— Да больше ничего и нѣтъ, — сказалъ голосъ. Я невидимъ, пойми ты это.
— Да это-то всякій видитъ. Нечего такъ изъ за-этого хорохориться, сударь мой. Ну, выкладывай, что ли. Какъ ты прячешься-то?
— Я невидимъ. Въ этомъ-то вся и штука. И вотъ что мнѣ надо объяснить тебѣ.
— Да гдѣ же? — прервать мистеръ Марвель.
— Здѣсь, противъ тебя, футовъ за шесть.
— Ишь, болтаетъ зря! Я вѣдь не ослѣпъ, слава Богу. Говори ужъ за разъ, что просто ты — какъ есть, одинъ воздухъ. Я вѣдь не какой-нибудь невѣжда-бродяга.
— Да. Я одинъ воздухъ. Ты смотришь сквозь меня.
— Какъ? Да неужто жъ въ тебѣ такъ и нѣтъ совсѣмъ никакого матеріала? Vox et… какъ бишь это?.. разговоръ одинъ. Такъ что ли?
— Я обыкновенное человѣческое существо, плотное, нуждающееся въ пищѣ и питьѣ, нуждающееся и въ одеждѣ. Только я невидимъ. Понимаешь? Невидимъ. Очень просто, невидимъ.
— Неужели и взаправду?
— Взаправду,
— Ну-ка, дай мнѣ руку, — сказалъ мистеръ Марвель, — коли ты есть и въ самомъ дѣлѣ. Все не такъ будетъ чудно.
— Батюшки! — вскрикнулъ онъ. Какъ ты меня напугалъ! Ну, можно ли такъ хватать?
Свободными пальцами онъ ощупалъ руку, схватившую его за кисть; пальцы его робко двинулись по этой рукѣ вверхъ, потыкали мускулистую грудъ и изслѣдовали бородатое лицо. Собственное лицо Марвеля было сплошнымъ недоумѣніемъ.
— Ума не приложу! — сказалъ онъ. Да это даже почище пѣтушинаго боя! Очень любопытно! Вонъ я вижу прямо сквозь тебя зайца, этакъ, примѣрно, за версту! И ничего-то изъ тебя не видно, ну, ни синь-пороха, кромѣ…
Онъ внимательно всматривался въ пустое, повидимому, пространство.
— Ты ѣлъ хлѣбъ съ сыромъ? — спросилъ онъ, не выпуская невидимой руки.
— Вѣрно. Они еще не успѣли усвоиться организмомъ.
— А-а, — сказалъ мистеръ Марвель. Все-таки оно жутко маленько,
— Конечно, все это вовсе не такъ чудесно, какъ тебѣ кажется.
— При моихъ скромныхъ требованіяхъ достаточно, — сказалъ мистеръ Томасъ Марвель. Какъ это ты устраиваешь, скажи на милость? Какимъ это манеромъ, чортъ возьми?
— Слишкомъ долго разсказывать. Да вдобавокъ…
— Право, никакъ въ толкъ не возьму, — продолжалъ мистеръ Марвель.
— Что мнѣ нужно сказать тебѣ теперь, такъ это слѣдующее: я нуждаюсь въ помощи… Вотъ до чего дошло! Я вдругъ наткнулся на тебя. Бродилъ, почти обезумѣвъ отъ злобы, голый и безпомощный. Могъ бы убить кого-нибудь… И увидѣлъ тебя…
— Господи Іисусе! — сказалъ мистеръ Марвель.
— Я вышелъ на тебя сзади, сначала колебался и продолжалъ идти своей дорогой.
Лицо мистера Марвеля было краснорѣчиво.
— Потомъ остановился. «Вотъ», подумалъ, «такой же отверженный, какъ я. Какъ разъ подходящій человѣкъ.» Повернулъ назадъ и пришелъ къ тебѣ. И…