— Головная боль, головокружение и легкая тошнота — вот и все недуги.
— Все это не имеет значения, если мы не успеваем вовремя доставить рефлектор на место, — напомнил Ганн, разглядывая карту на стене.
Сэндекер в задумчивости побарабанил пальцами по столу:
— Что возвращает нас к стартовой отметке.
Женщина средних лет, одетая в строгий синий костюм, мрачно посмотрела на адмирала. До того она лениво созерцала полотно на стене, то, что изображало знаменитый авианосец «Интерпрайз». Звали женщину Молли Фарадей, когда-то она работала аналитиком в Агентстве национальной безопасности, а потом, поддавшись уговорам Сэндекера, перешла в НУМА и стала координатором разведывательного подразделения. У Молли были мягкие каштановые волосы и карие глаза. Охарактеризовать ее можно было одним словом: класс.
— По-моему, я нашла решение проблемы, — ровным тихим голосом выговорила она.
Адмирал кивнул:
— Вам слово, Молли.
— Насколько мне известно, авианосец Военно-морских сил «Теодор Рузвельт» стоит в Перл-Харборе и дожидается починки лифта на взлетную палубу. После ремонта он отправится на соединение с Десятым флотом, базирующимся возле Индонезии.
Ганн с любопытством взглянул на Молли:
— Вы уверены?
Молли мило улыбнулась:
— Во всяком случае, так было вчера.
— Ход ваших мыслей я понял, — сказал Сэндекер. — Только зачем нам авианосец, если нет рефлектора?
— Насчет авианосца — это была побочная мысль, — пояснила Молли. — Прежде всего я вспомнила о командировке в Центр сбора спутниковой информации на гавайском острове Ланаи.
— Я и не знал, что на Ланаи есть такой центр, — сказал Йегер. — Мы с женой медовый месяц там провели — весь остров объездили, но не заметили никаких признаков наземной спутниковой станции.
— Сооружения и параболический отражатель находятся внутри потухшего вулкана Палаваи. Ни местных жителей, ни туристов к этому месту не подпускают.
— Помимо слежения за пролетающими спутниками, — спросил Эймс, — чем еще занимается станция?
— За пролетающими советскими спутниками, — подправила его Молли. — По счастью, у прежних советских военачальников был бзик: они направляли свои спутники-шпионы на военные базы на Гавайских островах после того, как те пролетали над основной территорией Штатов. Наша задача состояла в том, чтобы с помощью мощных микроволновых сигналов пробиться в их преобразователи информации и вывести из строя систему разведывательной фотографии. Насколько ЦРУ смогло выяснить, русские так и не сообразили, отчего их фотографии с разведывательных спутников все время получались смазанными. Примерно к тому времени, когда Советский Союз развалился, станция утратила свое значение и ее заменили новейшие приборы космической связи. Тогда гигантскую антенну станции стали использовать для ловли сигналов из дальнего космоса. Ныне, насколько я понимаю, устаревшая техника совсем пришла в негодность, хотя станция по-прежнему строго охраняется.
Йегер тут же перешел к сути дела:
— Насколько велик параболический рефлектор?
Молли, чтобы сосредоточиться, на некоторое время уткнулась лицом в ладони. Затем она опустила руки и сказала:
— Кажется, его диаметр равен восьмидесяти метрам.
— Площадь поверхности даже больше, чем требуется, — заметил из Аризоны Эймс.
— Как по-вашему, военные позволят нам позаимствовать рефлектор? — задал вопрос Сэндекер.
— Еще и приплатят, лишь бы избавиться, — посулила Молли.
— Придется разобрать его на части и перебросить на самолетах в Перл-Харбор, — сказал Эймс. — Если, конечно, вам удастся заполучить авианосец «Теодор Рузвельт» для транспортировки рефлектора в район схождения акустических волн.
Сэндекер обратился к Молли:
— Я испробую силу своего убеждения на министерстве, Военно-морском флоте, а вы попробуйте обольстить Агентство национальной безопасности.
— Возьмусь за это немедленно, — заверила Молли.
Лысеющий мужчина в очках без оправы, сидевший ближе к концу стола, поднял руку.
Сэндекер с улыбкой кивнул ему:
— Вы сегодня что-то очень смирный, Чарли. Должно быть, вынашиваете замечательную идею. Не пора ли родить?
Доктор Чарли Бейкуэлл, главный геолог НУМА, вынул кусок жвачки изо рта и аккуратно завернул в бумажку. Выбросив жвачку в мусорную корзину, он отдал поклон голографическому изображению доктора Эймса:
— Насколько я все это понимаю, доктор Эймс, сама по себе энергия звука не способна разрушать человеческие ткани, но, усиленная резонансом, образующимся в скальных пустотах, на которые воздействует акустическое шахтное оборудование, частота ее сокращается до того, что энергия переносится на громадные расстояния. Когда потоки ее совмещаются в одном океанском районе, звук обретает такую силу, что способен повредить ткани человека.