Питт припал к рулю и рванул прямо на дверь. От мощного удара створы снесло с крепежа, и «тойота» с ревом выскочила на пристань. Питт быстро-быстро закрутил баранку, уходя от столкновения с опорой высоченного подъемного крана.
Эта часть причала была пустынна. Никаких судов, пришвартованных под погрузку или разгрузку. У рабочих, ремонтировавших пирс, был обеденный перерыв. Они расположились тесным рядком на длинном деревянном ограждении, которое тянулось поперек подъездной дороги. Питт неистово загудел и завертел баранку, изо всех сил стараясь не ударить рабочих, которые замерли, увидев несущийся на них автобус. Машина обогнула ограждение, задев его задним бампером. Оно крутанулось, и рабочие посыпались на пирс как горох.
— Простите, ребята! — крикнул Питт в окошко, проносясь мимо.
Он ругал себя за то, что оказался таким растяпой и не расспросил водителя, прежде чем сесть в «тойоту». Теперь он понятия не имел, как попасть на шоссе, ведущее в город.
Длинный грузовик с прицепом перегородил дорогу. Питт заюлил, стараясь объехать громадную фуру. Но столкновения избежать не удалось, о чем известили звон разбитых стекол и визг покореженного металла. Автобус ударил по передку грузовика. Покалеченная с правой стороны «тойота» шарахнулась вбок и вышла из повиновения. Питт поворотом руля остановил занос и выправил ход. Только после этого он обратил внимание, что по треснувшему ветровому стеклу расплывается жидкость. От удара радиатор выбило с крепления и вырвало патрубки, соединявшие его с двигателем. Мало того! Правая шина взорвалась, и передняя подвеска выскочила из крепежа.
— И надо тебе биться обо все, что попадается на пути?! — раздраженно проворчал Джордино.
Он сидел на полу с неповрежденной стороны автобуса, заботливо обняв Мэйв.
— Неразумно с моей стороны, — согласился Питт. — Раненые есть?
— Ссадин с шишками вполне хватает, чтобы выиграть судебный иск за оскорбление действием, — браво подала голос Мэйв.
Джордино потер быстро разрастающуюся припухлость на голове и скорбно глянул на Мэйв:
— Папаша ваш — подлый дьявол. Прознал о нашем прибытии и устроил ловушку.
— Кто-то в НУМА, должно быть, у него на жалованье. — Питт метнул быстрый взгляд на Мэйв: — Не ты, надеюсь.
— Не я, — твердо выговорила Мэйв.
Джордино пробрался в конец автобуса и увидел, как два черных фургона огибают поврежденный грузовик.
— У нас на кончиках выхлопных труб гончие.
— Добрые или злые? — спросил Питт.
— Мне ненавистно быть глашатаем печальных новостей.
— И все-таки.
— У них на ошейниках написано «Дорсетт консолидейтед».
— Действительно, известие не из радостных. Придется тебя убить.
— Погоди. Может, я увижу копов. Мы по дороге столько дров наломали, что пора им появиться.
— Напрасно надеетесь, — подала голос Мэйв. — Папочка наверняка подкупил местную полицию.
Лишенный охлаждения двигатель быстро перегревался, из-под капота вырывались большие клубы пара. Разбитая машина почти не слушалась Питта. Передние колеса, оба вывернутые наружу, силились разъехаться в разные стороны. Внезапно перед автобусом показался узкий проход между складами. Полагаясь на счастливый жребий, Питт направил автобус в просвет. Жребий выпал неудачный. Они выехали на пустой пирс, с которого не было другого пути, кроме как пройденного.
— Конец охоте, — вздохнул Питт.
Джордино посмотрел в окно:
— Шавки это поняли. Они стоят и злорадствуют.
— Мэйв! — позвал Питт.
Она подошла к нему:
— Да?
— Ты на сколько можешь задержать дыхание?
— Не знаю, может, на минуту.
— Ал! Что они делают?
— Шагают к автобусу с отвратительными дубинами в руках.
— Хотят взять нас живыми, — рассудил Питт. — Значит, так, банда: усаживайтесь и держитесь крепко-крепко за сиденья.
— Ты что собираешься делать? — заволновалась Мэйв.
— Не я, а мы, любовь жизни моей. Мы собираемся поплавать. Ал, раствори все окна. Сейчас эта штука камнем полетит на дно.
— Надеюсь, вода теплая, — пробормотал Джордино, выдавливая стекла из рам. — Ненавижу холодную воду.
Обратившись к Мэйв, Питт посоветовал:
— Сделай несколько глубоких вдохов, чтобы набрать в кровь побольше кислорода. Когда мы ринемся вниз, выдохни и снова вдохни.
— Спорим, я под водой дальше тебя проплыву, — сказала она с отчаянной решимостью.