Что до жителей — они сами поставили себя вне закона, верно?
Теперь закон… МОЙ закон… сотрет их с лица Вселенной.
Мы разберемся с ними раз и навсегда. Правда, ребята?
Ответом был дружный одобрительный рев.
Джалон Какара отключил связь.
— Больше им знать не надо.
Он прошел через рубку лайнера к другому кому, перед которым сидел Вольф. Джошуа был в одном наушнике, Брандт стоял в нескольких шагах, на груди его крепился микрофон. Какара взял другой микрофон, повесил себе на грудь.
— Валяй, — сказал Какара. — Говори.
Вольф сидел неподвижно.
— Мистер Какара, — укоризненно произнес Брандт. Какара засопел, потом произнес отчетливо:
— Вольф, свяжись с Малабаром, не вызывая тревоги.
Глубоко на дне Вольф пытался совладать со своим мозгом, с губами. Они бесшумно шевельнулись, потом произнесли вслух:
— Станция Малабар, станция Малабар, Говорит…
— «Корсар», — зашептал Брандт в самое ухо Вольфу.
— Говорит «Корсар». Запрашиваю разрешение приблизиться и посадочные инструкции.
Вольф отупело ждал. Наконец ком заговорил:
— «Корсар», говорит Малабар. Это частное владение, мы не разрешаем посадку без особых причин.
Вольф сидел без движения, как будто слова эти ничего не значат.
Какара сердито покусал губы.
— Ну же, — сказал он. — Свяжись со своим другом Кормаком. Скажи ему, что все в порядке. Скажи ему, кто ты. В точности как в прошлый раз.
В точности как в прошлый раз.
— Малабар, говорит «Корсар». Прошу связаться с Кормаком. Передайте ему, что я сковываю Уилбура Фредерика Милтона раскованным. Отправитель — Призрак.
— «Корсар», ждите.
Через какое-то время:
— Призрак, — произнес новый голос. — Это Кормак. Призрак Второй.
— Говорит Призрак Третий, — сказал Вольф.
Прошло несколько минут, потом:
— Рад снова увидеть тебя на Малабаре, Джошуа. Надеюсь, с тобой все в порядке?
Вольф не ответил.
— Джошуа, — сказал Кормак, — у тебя все хорошо?
— У него грипп, — прошептал Брандт. Какара кивнул, включил свой микрофон.
— У тебя грипп.
— У меня все хорошо, — сказал Вольф. — Грипп.
— Ладно, садись, расскажешь, где отхватил такой славный флот. Похоже, тебе привалила удача.
Вольф молчал.
— Ты не жалуешься, — подсказал Какара.
— Не жалуюсь, — повторил Вольф.
— Похоже, не такая и беда — расплеваться с Разведкой? Ладно. Скажи капитанам, пусть переключатся на канал 643, будем сажать их по одному. А для тебя, старый черт, стоит бутылка «Де Монтеля», которую ты тогда не допил.
— Хорошо, — сказал Какара. — Почему бы вам с Ритой меня не встретить?
— Хорошо, — повторил Вольф. — Почему бы вам… вам с Ритой меня не встретить?
— Мы так и собирались, — произнес голос Кормака. — До скорого. Призрак Третий.
— Призрак Третий. Отбой.
— Ну, — довольно сказал Какара, — дело в шляпе.
Он повернулся к рубке:
— Капитан Айве. Управление поручаю вам. Пусть двое с автоматами встречают меня у переднего шлюза.
— Есть, сэр.
— Первым высажусь я с Брандтом и Вольфом. Будьте на связи, я сообщу, когда начинать атаку. У нас есть шанс раздавить сопротивление в зародыше. Если главари выйдут на встречу, все будет еще проще.
— Так точно, сэр.
— Пошли, Вольф. Вот это и называется час расплаты.
Какара был в скафандре, но еще без шлема. Он вынул из кармана очень дорогую маску, натянул ее через голову, нажал на встроенный в мочку уха сенсор. Маска размягчилась и плотно обтянула лицо. Теперь Какара был лысеющим, бородатым, добродушным господином, которого, скорее всего, приняли бы за банкира.
— Как видишь, я предусмотрел все, — сказал он, надел и загерметизировал шлем, опустил лицевой щиток. — Запускаем шлюз. Выходим на Малабар. Ты первый, Вольф.
Джошуа двинулся вперед, осторожно переставляя ноги.
Его мозг отчаянно боролся, бился, как пленный тигр. Океанские волны швыряли его из стороны в сторону.
Внезапно он почувствовал другую волну. Она шла ниоткуда, из другого океана, в котором было все — и «красный вирус», и эльярские Стражи.
Он вспомнил, как давным-давно, совсем маленьким, сидел на сером берегу и смотрел, как кто-то, нежно любимый, нырнул в волну. Ему стало страшно. Потом этот кто-то помахал рукой. Он плыл дальше за волной. Гребень ее поднялся, запенился, разбился о берег. Вздымалась новая волна, мелькнула нога, и мужчина — это был мужчина, отец Джошуа — заплыл на нее, дал себя подхватить. Теперь он лежал на волне, уютно, как Джошуа у мамы на руках, выбросив одну руку, другую прижав — к себе, и волна несла его. Он заставил волну служить…