Третий президент США Томас Джефферсон утверждал: “Если американский народ когда‑либо позволит частным банкам контролировать эмиссию долларов, то сначала посредством инфляции, а потом — дефляции, банки и корпорации, которые вырастут вокруг такого Центрального Банка, будут отнимать у людей собственность до тех пор, пока их дети не проснутся бездомными на земле, которую завоевали их отцы”[312].
Первобытный человек в деньгах не нуждался. Он охотился, когда был голоден, и занимался сельским хозяйством, чтобы запасти продовольствие на зиму. Если ему нужен был товар, принадлежавший соседу, осуществлялся бартерный обмен.
Но поскольку работа становилась все более специализированной, возможности бартера стали ограниченными. Пастух овец не всегда мог взять все свое стадо на рынок. Поэтому люди обратились к деньгам как мерилу богатства. Количество драгоценного металла, особенно золота, было ограничено, он всем был нужен и легко распространялся в виде маленьких монет, на которых печатались слова или изображения, гарантирующие их подлинность и чистоту — к тому же было некое древнее, почти священное почтение к ним. Однако тяжелые, толстые мешки золотых монет были обременительны, не говоря уже о том, что они привлекали грабителей.
Так возникли бумажные деньги. Бумажная расписка служила простым векселем. А поэтому бумага считалась столь же ценной, как реальные товары или услуги. Эта процедура какое‑то время всех устраивала, но затем отдельные люди поняли, что бумажные деньги, если их дать взаймы за определенную мзду, могут использоваться, чтобы получить еще больше денег.
Первые ювелиры, накапливавшие золотые монеты, использовали это запасенное богатство как основу для издания бумажных денег. Поскольку было очень маловероятно, что золото будет востребовано всеми назад, печатники стали банкирами. Они давали взаймы часть своего запаса под проценты, ради прибыли. Практика — давать взаймы большую часть богатства, сохраняя только небольшую часть в случае возникновения критической ситуации, — стала известной как частичный резерв, или долевое банковское дело. Эта система работала достаточно хорошо, пока кто‑то внезапно не снимал свои вклады, чем вызывал “панику” в банке.
Кроме долевого банковского дела, существовала концепция “введенных” денег — практически не имеющих стоимости бумажных денег, введенных в действие соответствующим законом или декретом правительства. Один из первых случаев использования этой системы наблюдал Марко Поло во время посещения Китая в 1275 г. Поло отметил, что император заставил свой народ принимать черные кусочки бумаги с официальной печатью на них как юридически законные деньги под страхом ареста или смерти. Так император использовал эти деньги, чтобы оплатить все свои долги.
“Такое самовластие императора и безмолвие его вассалов, подчиняющихся подобному произволу, способно поразить любого, — писал Гриффин, — но наше самодовольство быстро исчезает, когда в наших федеральных резервных банкнотах мы узнаем это подобие. На них стоят подписи и печати; за подделку предусмотрено суровое наказание; правительство гарантирует их платежеспособность; население вынуждено принимать их; они, а также “невидимые” деньги чековых книжек, в которые они могут быть преобразованы, выпускаются в таком огромном количестве, какое приравнивается к количеству всех мировых богатств. И все же они ничего не стоят. По правде говоря, существующая денежно–кредитная система является почти точной копией той, которую использовали правители семь столетий назад”[313].
Но сегодня именно банкиры, а не военачальники, получают прибыль от бумажных денег. Именно они создали такой невероятный механизм, как Федеральная резервная система.
Любому, стремящемуся доказать существование заговоров в Америке, не нужно заглядывать далеко. Следует только изучить происхождение центрального нынешнего банка — ФРС. Это и есть документально подтвержденный заговор, в котором участвовали личности, тесно связанные с современными тайными обществами.
Первые американские колонисты печатали небольшое количество бумажных денег, которое их удовлетворяло. И процветание колонии Бенджамин Франклин объяснял так: “В колониях мы выпускаем наши собственные деньги. Они называются “колониальной валютой”. Мы выпускаем их в надлежащей пропорции к нуждам торговли и промышленности, чтобы изделия без затруднений попадали от производителей к потребителям… Таким образом, создав для себя собственные бумажные деньги, мы контролируем их покупательную способность, и у нас нет необходимости кому‑то платить их использование”[314].
313
G. Edward Griffin, the Creature from Jekyll Island (Westlake Village, CA: American Media, 1994). — Р. 156.