– Вы говорили про три слоя иллюзии. Что именно вы имели в виду?
– Это можно для наглядности рассмотреть на примере японской концепции обучения под названием Сюхари. Основная идея этой концепции заключается в том, что нарушать правила можно только тогда, когда ты ими мастерски овладеешь, а обучение состоит из трёх этапов. В приложении для боевых искусств эта концепция выглядит следующим образом.
Первый этап – Сю (освоение ката) – предполагает точное следование правилам и указаниям учителя. Задача обучающегося на этом этапе – сосредоточиться на действии, отточить его исполнение и, путём многократного повторения, освоить все правила и приёмы.
Второй этап – Ха (отход от ката) – на этой стадии обучающийся перестаёт слепо следовать всем правилам. Он обдумывает свои действия, изменяет правила, пробует их нарушать, строит новую систему из своих собственных правил, параллельно осваивая новые приемы у других учителей.
Третий этап – Ри (отказ от ката) – на этой стадии задача обучающегося освободиться от правил и перейти в новое измерение (Дао), где правил нет, а есть лишь естественный ход вещей.
Когда удаётся, наконец, освободиться от всех правил и достигнуть уровня Ри, то снова начинается фаза Сю, но уже в новом измерении. Или вот та же концепция, но в более общей интерпретации Хагакурэ. В жизни человека есть четыре стадии постижения учения. На первой стадии человек учится, но это ни к чему не приводит, и поэтому он считает себя и других неопытными. Такой человек бесполезен. На второй стадии он также бесполезен, но он осознаёт своё несовершенство и видит несовершенство других. На третьей стадии он гордится своими способностями, радуется похвале других людей и сожалеет о недостатках своих друзей. Такой человек уже может быть полезен. На высшем же этапе человек снова выглядит, так, словно ничего не знает. Эти четыре стадии имеют короткие названия: неосознанное незнание, осознанное незнание, осознанное знание и неосознанное знание.
Слушая Олега Викторовича, я смотрел в пол и обдумывал его слова. Моя история зашла в тупик и я не понимал что мне делать дальше. Общаясь с различными специалистами, я понял главное – ни хрена эти специалисты не секут. Любой закон можно обойти, любое правило можно нарушить. И отныне я намерен нарушать их все. Потому отчаявшиеся люди совершают отчаянные поступки.
– Значит мне нужно погрузиться в эту историю настолько глубоко, чтобы вывернуть её наизнанку и вылезти с обратной стороны, – задумчиво сказал я.
– А когда становится особенно скучно и теряется всякая мотивация к действию, то приходит время появиться тому, кто приведёт всё в движение, разрушая костные структуры и создавая хаос вокруг себя. Трикстер. Его не интересуют моральная и этическая стороны вопроса, его задача двигать сюжет и заставлять хаос рожать новые образы. Безусловно мой самый любимый архетип.
Услышав знакомый голос, я поднял голову и с изумлением уставился на Невилепа, сидящего в смирительной рубашке напротив меня на месте доктора. Он улыбался во весь рот.
– Придумываешь ты, значит, план, чтобы шизоидного знакомого спасти, а оказывается, что всё это заговор против параноика!
Глава 19. Побег
От невозможности осознать происходящее, я отдался своей панике и просто заорал. Сердце бешено колотилось, в голове пульсировало желание сбежать из этого кошмара, тут же разбиваясь о собственное бессилие. Я орал больше минуты, потом стал просто обессилено дышать.
– Я уже ни хрена не понимаю происходящего! – со слезами на глазах проговорил я, сползая по стулу. – Я устал притворяться, устал делать вид, что всё хорошо и я всё контролирую… Я устал… устал…
Невилеп сочувственно улыбнулся и сказал:
– Наш мир – это сборище шизоидов, где все пытаются наебать друг друга, притворяясь нормальными. А на деле этим сборищем управляет хаос, а ни один из шизоидов ни хрена не понимает что происходит. Нормальность – это не более, чем удобный способ восприятия реальности. Так называемый, общественный договор. Стабильность в обмен на правила и ограничения. А хаос просто хохочет над ними. Так что ты не одинок, но, в отличие от других, ты понял и принял правду. О себе и о мире, в котором ты существуешь.
– Так может ну его нахуй эти игры в нормальность с неуклюжими попытками контролировать происходящее? – обречённо спросил я.
Меня переполняло какое-то странное и неведомое доселе чувство. Словно всё внутри выжгло пламенем ужасающего отчаяния, а в том, что после этого осталось, распустился прекрасный белый лотос, испускающий вокруг себя свет настолько мощной силы, заряженной до краёв любовью, что не существовало ни малейшей возможности этой силе сопротивляться. Переполняя меня изнутри и истекая наружу, эта сила преображала окружающий мир и заставляла посмотреть на него новым взглядом. По сравнению с этой силой, и происходящее сейчас, и моя жизнь, и даже я сам, всё это стало таким мелким и незначительным, что не выдержало бы сравнения с пылинкой, затерянной в просторах бескрайнего космоса. Я больше не мог воспринимать происходящее серьёзно, а потому расхохотался. Вся моя жизнь виделась мне в тот момент киноплёнкой, закрученной в ленту Мёбиуса, а свет лотоса, фокусируясь в прожекторный луч и смещаясь вдоль киноплёнки, оживлял картинку из очередного кадра, создавая поток времени и проецируя события моей жизни на пустоту вокруг. Мой смех становился всё громче и в какой-то момент я осознал, что смеюсь уже не я. Внутри меня хохотал хаос.