Глава 7. Разговор
— Отпустите меня! — визжу я, пытаясь вырваться из его рук.
Но эта затея обречена на провал. Он огромен — практически в два раза выше меня, и невероятно силен. Ему ничего не стоит сжать мою голову так, чтобы она хрустнула под напором пальцев. Так что он даже не напрягается, чтобы удержать меня.
Однако, его явно раздражают мои попытки отбиваться, поэтому он делает резкое движение и поворачивает меня спиной к себе, зацепляя мои руки в замок так, что я быстро оказываюсь в плотном кольце. От мужчины пахнет деревом, табаком и сандалом. И немного кожей. Странная смесь, но отчего-то этот аромат не неприятен.
Мне страшно, дико страшно, но если тот мужлан в парке был мне по-настоящему омерзителен, то этот незнакомец почему-то не вызывает таких чувств. Хотя и приятным его общество, конечно, тоже не назовешь.
— Да тихо ты! — приказывает он мне практически в ухо низким, почти утробным голосом.
Я замираю, только грудь продолжает вздыматься от частого и нервного дыхания.
— Успокойся! — говорит он уже тише, едва заметно склоняясь ко мне.
Здоровяк проводит своим лицом вдоль моего, как будто изучая его, и я слышу, как мужчина ведет носом, будто бы вдыхая запах моих волос. От этого странного и интимного момента я ежусь, пытаясь отстраниться. Что совершенно глупо, учитывая, как близко мы стоим сейчас друг к дружке.
— Отпустите! — пищу я едва слышно. — Я ничего и никому не расскажу! Обещаю!
— Разумеется, ты ни о чем никому не расскажешь, — слышу я его насмехающийся голос и сильная рука придвигает меня к нему еще ближе.
От этого тона по спине бежит холод, хотя от незнакомца идет настоящий жар, как от печки. От этого диссонанса я вздрагиваю.
— О чем ты думала, когда соглашалась на это? — спрашивает он с издевкой. — А, мелкая?
— Я не…
— Так сильно хотелось дозы? — почти выплевывает он.
— Я не наркоманка, если вы об этом!
— Не ври мне, я до сих пор чувствую в тебе остатки этой гадости.
— Я не… не… — от обиды и возмущения слова застревают в горле. — Я никогда даже и не думала!
Мужчина неожиданно отпускает меня, позволяя выскользнуть из объятий. Пользуясь шансом, я отбегаю на пару шагов — дальше не могу, цепь все еще тянет обратно к столу.
Незнакомец снова устремляет на меня испытующий взгляд. Я пытаюсь быть стойкой, но тело сотрясает крупная дрожь.
— Не могу понять, ты совсем дура, или как? — спрашивает он сурово. — Вчера чуть не лишилась девственности с отморозками в парке, а сегодня уже торгуешь ею в сомнительных местах?
— Вы помните?! — изумленно хлопаю я ресницами.
— Я провалами в памяти не страдаю.
Он потягивает шеей в разные стороны, и я слышу неприятный хруст. Вижу, что он все еще зол, но как будто борется с этим чувством. И мне начинает казаться, что дело тут не во мне… Точнее не только в моем присутствии.
— А почему вы решили, что я… — решаюсь задать вопрос.
— Что ты девственница? — хмыкает он насмешливо. — Да от тебя невинностью на сто шагов несет. Что опять возвращает нас к моему вопросу, что такого пообещал тебе Осовский, что ты решила отдаться незнакомому мужику?
— Ничего мне никто не обещал. Меня… — я застываю, не в силах произнести правду.
Ну как объяснить, что собственный брат отправил меня в бандитское логово, чтобы я отработала его долг?! Это звучит совершенно неправдоподобно. Я и сама до сих пор надеюсь, что ситуация не так проста и Сергей тут ни при чем. Однако, как бы рассудок не цеплялся за крохи надежды, факты пока не на его стороне…
— Босс! — слышится тут из-за двери. — Босс! К Вам Малькольм, по срочному делу.
Мужчина беззвучно выругивается и закатывает глаза.
— Какого дьявола его принесло? — бурчит он себе под нос и добавляет уже громко. — Веди!
А затем быстро шагает ко мне, хватая рукой цепь, идущую от моего ошейника, и делает мощный рывок. Дзыньк, слышу я, прежде чем успеваю что-то сообразить, и вижу, как звенья цепочки расходятся, отрывая ее от стола. Так легко, будто это и не металл вовсе. Я радостно выдыхаю, надеясь, что теперь мне можно будет уйти, но мужчина и не собирается меня отпускать. Он быстро наматывает оставшуюся длину цепочки на свой кулак. Так что теперь я полностью в его руках, как собачонка на поводке.
— Идем, — говорит он и тянет меня к столу.
Я нехотя плетусь следом. Даже если бы я попыталась его остановить, ничего бы не вышло, так что приходится подчиняться в надежде, что моя безропотность успокоит его настолько, чтобы мне наконец подарили свободу.