Я шла, разинув рот. Такие дома я видела только на картинках. Да что там! Я даже не мечтала, что когда-нибудь окажусь в одном из них. Получается, Мороз жил здесь?
Меня отвели на второй этаж и у одной из дверей остановили.
— Ваша комната, — чинно произнес водитель.
Я осторожно прошла внутрь, но стоило мне переступить порог, как дверь за мной закрылась, а следом за этим я услышала, как провернулся замок.
Обалдеть. Меня заперли!
Для надежности я даже ручку двери подергала, но, увы, ничего не вышло. Я действительно оказалась под замком. Стало не по себе. А что, если этот самый господин Мороз окажется каким-то извращенцем? Григорий обещал, что у меня будет стандартный контракт — только продажа девственности. Без каких-либо нетрадиционных практик. Но ведь до торгов дело так и не дошло… И судя по тому, как лебезил перед этим жутким типом распорядитель, вряд ли кто-то ему возразит против, если он решит внести какое-то разнообразие.
Впервые с момента, как я согласилась на эту затею, стало по-настоящему страшно. А вдруг что-то пойдет не так?
Карина, конечно, убеждала, что это проверенная схема и что ее подруги так заработали довольно неплохо, но… Но что, если на мне эта отлаженная схема даст сбой?
Конечно, ради того, чтобы вылечить маму, я смогу потерпеть и боль. Наверное…
Я ведь понятия не имела, что меня ждет. И чтобы хоть немного успокоиться, решила позвонить сестре. Благо, сумку у меня не отобрали.
Однако меня ждал неприятный сюрприз — сети не было. Не то чтобы плохо ловило, подвисал интернет или долго шли гудки.
Ее не было вообще. Словно я оказалась в глухомани далеко от любой цивилизации. Я даже несколько раз перезагрузила мобильный, чтобы убедиться, что не показалось.
Сеть по-прежнему отсутствовала. Я проверяла каждые полчаса, но телефон превратился в бесполезный кирпич. И чем дольше я тут сидела, тем больше нехороших мыслей бродило у меня в голове.
И главным вопросом было — куда же я вляпалась и что это было за место такое, раз даже сотовый не ловил от слова совсем?
Когда за окном стемнело, наконец, щелкнул замок в двери. От неожиданности я чуть не подскочила на месте. Тут же сползла с кровати, гадая, кого сейчас увижу.
На пороге стоял господин Мороз собственной персоной.
И, судя по его взгляду, ничего хорошего ждать мне не стоило…
— З-здравствуйте, — заикаясь, произнесла я, чтобы сгладить неловкий момент.
Мужчина окинул меня оценивающим взглядом и прошел в комнату, закрыв за собой дверь.
— Освоилась?
— Не особенно. Меня тут заперли…
— Потому что тебе запрещено покидать эту комнату, — равнодушно ответил он.
— То есть как? Совсем?
— Совсем, Кудряшка.
Я слегка обалдела от такого заявления, но учитывая, что нас связывал просто контракт на единоразовое действо, то, наверное, это пережить я могла.
— Ладно, — растерянно ответила я. — А что насчет денег?
— Конкретизируй вопрос.
— Григорий сказал, что будут торги. И помимо основной суммы я получу… — Под немигающим взглядом хозяина дома я смутилась, чувствуя себя какой-то меркантильной сукой. Наверное, так и было. Но ведь у меня была благая цель. А ради мамы я могла потерпеть и не такие взгляды.
— Получишь что?
— Процент от той суммы, что будет сверху, — едва слышно закончила я.
На лице мужчины появилась кривая ухмылка.
— Боишься, что продешевила, куколка? Думаешь, лучше было бы оказаться там, на подиуме, чтобы за тебя бились в ставках мудаки-извращенцы?
— А вы, значит, не мудак-извращенец? — выцепила я главное.
— Я предпочитаю секс в его классическом понимании. Со всем разнообразием поз, — лениво ответил он. — Однако всякие крюки, кнуты, веревки и прочее меня не привлекают.
— Но ведь Григорий сказал, что я сама могу выбрать ограничения, — возразила я.
Мороз снисходительно усмехнулся.
— Насчет денег можешь не волноваться — внакладе не останешься. Ты ведь указывала номер счета, куда перевести их?
— Да.
— Вот и чудно.
— Ладно. А когда вы меня отпустите? — задала второй по важности вопрос.
— Как только получу все, что причитается.
— То есть после этой ночи? — уточнила я. На лице мужчины появилось легкое удивление.
— Девочка, ты читала договор?
— Д-да, читала.
— Уверена? Потому что твои вопросы говорят об обратном, — снисходительно усмехнулся он. Вот только от этого покровительственного тона меня бросало в холод. Не было в нем ни грамма заботы.