— Мы здесь… чтобы не спалить наше главное укрытие. Домой сейчас лучше не возвращаться, — Доу вышел из тачки. Открыл дверцу с моей стороны. Протянул руку…
Внутри так же простенько, как и снаружи. Из мебели: стол, скамья, узкая постель.
— Это только на ночь, знакомый за нами заедет, чтобы отвести в следующее безопасное место…
— Следующее?
— Конечно, нельзя сидеть на одном. Это как… уходя от преследования менять машины, — вымученно улыбается Лео, усугубляя моё и без того крепнувшее сомнение в том, что говорит не правду. Не пойму где и в чём, но Доу лжёт… И конечно, не для того, чтобы убить или сдать Леону, а чтобы спасти.
— Тебе придётся побыть здесь, — запалив керосиновый светильник, ставит посреди стола.
— А ты?.. — подступаю к нему ближе. Сердечко припадочно бьётся.
— Мне нужно домой, — мягко улыбается Лео.
— Зачем? — во мне больше страх его потерять говорит.
— Взять кое-какие вещи, деньги, документы, — разумно поясняет Доу.
— Ты ведь со мной? — предательски дрожит голос. Кусаю губу, с отчаяньем глядя на Лео. — Ты меня… не бросишь?
Доу отвечает не сразу:
— Да, конечно… но сейчас побудешь здесь. Одна. Никому не открывать, — в ладонь вкладывает ключ. — Когда приеду, постучу… — изображает стук по столу. — Всё поняла?
И я киваю:
— Хорошо!
Леон Кортес
Жду новостей от своих людей. НОВОСТЕЙ о Лео! О Фриде, И мать её, они должны быть рядом!
Зло курю, сидя на любимом кресле и смотрю в никуда… Рядом Демон, предано лежит возле ног.
— Барон, чё с девкой делать? — ко мне входит Санчо. — Су*ка бешеная лицо Мануэля расцарапала.
— Что, любовь закончилась? — криво хмыкаю. То, что девка попалась на крючок, забавляло. Идиотка знала, что лучше не вылезать, не светиться… но ЛЮБОВЬ… высокое, губительное чувство… — вот и погубило её.
Ещё пару месяцев назад до меня дошла весть, что Лео от Ди не избавился, так и нянчился. Это цепануло… Я думал он её еб*т, потому в клинику своего человека отправил. Он умело втёрся в доверие и мелкими шажками обольстил Доротею.
Но девка хоть и влюбилась, здравомыслие не потеряла. За всё это время лишь один дом спалила, и он, как оказалось, только для видимости был. И когда мы на точку прибыли, искать Фриду, наткнулись на подлог.
Вот тогда крючок любимого вновь сработал…
Звонок, крик о помощи и девка, забыв мозги и трусы мчалась к нему… а оказалась у меня!
Но, нужно отдать должное, вторую точку она так и не сдала, сколько бы мои парни информацию из неё не вытряхивали.
С*а раздражала молчанием, но хоть больше не улыбалась, а то первые часы даже если кровь по лицу растекалась…
Ничего после пятого больше не скалилась, лишь злые слёзы по морде бежали…
— По херу, что, но пока не убивайте, — холодно бросаю. — Если у кого-то на неё стоит, пусть ебут, но снимите, если что Доу отправлю для убедительности.
— Хорошо, — бурчит Санчо.
Ещё немного покурив, иду к клетке, глянуть на Доротею. Так… Злого мщения ради, а не ебли — у меня на неё уже не встанет. Я худышек люблю, а она расползлась как свинья. Огромные сиськи, бёдра. Даже не хочется смотреть, что там под мешковатой толстовкй, которую она ещё умудряется одёргивать. Да и вы*на уже вдоль и поперёк. Сама виновата. Не захотела когда-то быть подо мной, теперь пусть всех других получает. Могла приползти и умолять простить. Знала, что однажды оказавшись в картеле — свободы не будет. Но нет… жила все эти годы считая себя свободной. Нет тут свободных. Разница только перед кем раздвигать теперь ноги.
Останавливаюсь в паре метров от грязного, заляпанного кровью матраса на полу, на котором без движения валяется Ди — как тра*ли, так и лежит. Цепь серебрится до ближайшей решётки.
Смотрю на девку… и ничего… ни жалости, ни злости, ни сострадания, ни ненависти, ни брезгливости… НИЧЕГО!
Мне нужна с*а Фрида, а с этой пусть кончают другие.
— Тебе не победить, — не сразу реагирую на прерывистое, слабое шелестение.
— Разве? — безлико уточняю. — Ты уже почти труп, Лео — тоже, потому что он примчится за тобой, и я вас грохну обоих… на глазах друг друга. Фрида… это вопрос времени, и у меня его больше, чем у тебя и Лео.
— Ты можешь нас убить, но тебе не сломить нас. Не получить то, что никогда не будет и не было твоим. Я… сдохну не твоей. Лео… не твой! И Фрида… — на имени запинается Ди и глухо посмеивается, вызывая во мне безудержное желание грохнуть мерзкую тварь немедля: — Она тоже не твоя… Никто… никто… тебя не любит, бедный, обиженный Леон…