— Я помню, я знаю, но, когда я откусывала и делилась с тобой в детстве конфетой, ты всегда съедал, — смотрит на меня отрешенно, а я на стену лезть хочу.
— Потому что я всегда представлял, что касаюсь твоих губ в этот момент. Я любил и люблю только тебя, ты одна, ты же чувствуешь это? Прошу, давай вместе переживём это. Ты мне нужна. Я без тебя не смогу, мне не нужна эта жизнь. Ты моя судьба. Только ты, принцесса, — пытаюсь достучаться в эти закрытые наглухо двери. Я её подвёл. Снова. Черт. Ладно, дам ей время и сам немного приду в себя.
— Прости, Дани, спасибо за правду, я рада что ты жив, выздоравливай. Если что — то будет нужно, я помогу и принесу. Но наши отношения, они закончены, я не готова, это слишком сложно и чертовски больно. Все крутится вокруг тебя. Я тебе подарила все, всю себя. Но к таким последствиям я не готова. Не могу, — отходит от меня и идёт к двери.
— Я дам нам время, но ты моя, помни об этом, я внутри тебя, — она стоит, не оборачиваясь. Её руки трясутся, она вздыхает и выходит из моей палаты, оставляя меня одного на растерзание своим собственным мыслям.
Глава 20
Алисия
Выхожу из палаты Данила и, закрыв дверь, пытаюсь отойти от его последних слов. Да, он прав: он внутри меня, причём развивается и растёт. Но я не могу ему простить измены, не могу простить, потому что он втянул меня в свой собственный ад.
Не смог решить сам вопрос с этими придурками, чуть не погиб, ну что за кошмар творится в его жизни. Ему всего — то девятнадцать лет, а кажется, что уже пережил всю боль жизненного цикла. Наломал дров. Злость, я очень злое существо сейчас, меня трясет от эмоций. Надо ехать домой и успокоиться.
Вызываю такси и спустя короткое время оказываюсь в уютном мире, точнее в комнате, еще точнее под одеялом.
Пью чай с ромашкой. Мне нужно продолжить жить без него. У меня работа и свои планы, всё остальное потом. Я убедилась, что он жив, почти здоров, пройдет время — встанет на ноги и пусть сам думает, как ему жить дальше.
Ксю приходит вечером, мы ужинаем роллами, готовить нет сил и желания, некоторые запахи меня прямо бесят. Я рассказываю ей все. От неё нет секретов, ну почти нет. Она, открыв рот, долго пытается понять нашу дальнейшую с Даней судьбу.
— Кроха моя, нельзя скрывать от него малыша, он же отец, он не заслужил такого. Может со временем ты сможешь простить его? — как обычно моя феечка пытается мне помочь.
— Нет, Ксю, не смогу. Да это порновидео теперь первое в каждом ночном кошмаре, и наяву всплывает перед глазами каждый раз, когда я смотрю на него. Меня стошнит, если он до меня дотронется, я серьёзно. Не знаю, как там прощают измены и живут дальше, но я, наверное, ещё мала, не могу.
— Но по сути он не изменял, это та надутая шлюшка как бы пыталась его изнасиловать. Он же не трахнул её, он вообще странный конечно, с детства видела, как на него вешались все девки, а он все орал типа все стремные для него, все кроме одной. На его месте любой бы трахал все, что движется. А он ждал тебя, знал, что не сможешь так. Лисенок, ну это же все не так страшно, забудется, у вас будет малыш, — сидит и смотрит на меня, а я не могу.
— Не надо больше, я не хочу думать об этом, мне хватило. Нервов на всё не хватает, а мне беречь себя надо, я священный сосуд, как — никак. Может не судьба. Я сама решу, время все расставит по своим местам, — обнимаю Ксеню и иду спать, а она переодевается и идёт на смену в клуб.
Мне снится странный сон: я раздета и лежу на кровати, вокруг тёмная комната, но дверь в комнату не обычная, она прозрачная. За дверью стоит Данил и смотрит на меня, он не может войти — дверь закрыта на замок. Он бьёт кулаком, но стекло не поддаётся.
Ко мне подходит Эйден, он тоже раздет, я пытаюсь отползти от него, но он хватает меня за ногу и тянет на себя. Я лежу и не могу пошевелиться. Мне страшно, но в тоже время я сильно возбуждена.
Эйден резко разводит мои ноги и впивается в мои складочки: большим пальцем растирает мне клитор. Меня трясет от страха и вины, но при этом я очень хочу кончить. Смотрю в глаза Данила, пока меня ублажает Эйден своим чудо — языком, и прохладное колечко в его губе придаёт остроту наслаждению. Дани почти испепеляет меня своими небесными глазами, он меня ненавидит, он хочет убить меня в этот момент. Я почти задыхаюсь от напряжения, мне сладко и при этом больно в сердце, я начинаю реветь и кричать. Кончаю так, что сносит все барьеры. Открываю глаза — вокруг темно, никого нет, я часто и тяжело дышу.
Мое тело до сих пор подрагивает, стенки влагалища сокращаются, трусики и простынь мокрые насквозь. Мой средний палец внутри, я все чувствую. Это что, я лунатик теперь? Вот так расслабила себя нехило. Кошмар, стыд — то какой. Сквозь землю провалиться. Низ живота немного напрягся, все, больше никаких кошмаров. Нельзя. Может себя связывать? Никогда раньше не замечала за собой секс — лунатизм, и себя никогда прежде не трогала. Это не я.