– А вы не лжец? – уже не сдерживая ярости, крикнула Лидия. – Полагаю, ваша тетушка не подозревает, чем занимался ее племянник за пределами Виргинии!
– А ваш уважаемый батюшка знает, с каким жаром и страстью его любимая дочка ублажала лежащего с ней в постели мужчину? Или вы ему этого не рассказывали?
Лидия задыхалась в объятиях Дэндриджа и, жадно ловя воздух, дала себе клятву во что бы то ни стало вырваться. Но... но не сделала для этого ни одного движения...
Его ладонь скользнула спереди по ее юбке и прижалась к заветному месту. Лидия не оттолкнула его. Тогда другая Ладонь Дэндриджа проникла под сорочку и застыла на ее груди. Лидия не шелохнулась.
Она позволяла ему...
Свет в окне оружейника погас. И теперь все погрузилось во мрак. Где-то рядом находился дом Лидии, но в темноте она не могла разглядеть его.
Дэн повернул Лидию к себе лицом. Его силуэт вырисовывался на фоне усеянного звездами неба.
– Между нами не должно быть больше лжи, Лидия, – вздохнул Дэн. – Нам нужно отказаться и от хитростей. Я знаю вас такой, какая вы есть... И хочу вас... Вы нужны мне...
Его поцелуй был нежным. Даже нежнее, чем Лидии порой снилось по ночам. Поднявшись на цыпочки, она всем телом прильнула к Дэну. А его ладонь все сильнее сжимала ее грудь. Сладостная боль пронзила Лидию. Да, она знала Дэна, как и он знал ее. И Дэн завладел ее душой. Лидия с готовностью отдавала ему все. Ее неуверенность и сомнения исчезли, растаяли, как туман в солнечных лучах. Ей ничего больше не было нужно. Только он... Он один... И сейчас...
Сейчас...
В нескольких шагах от них хлопнула дверь. Лидия отпрянула от Дэна. Ей стало стыдно, а потом она почувствовала негодование.
– Вы хотите взять меня прямо здесь, в этой грязи?
– А вы позволите?
Лидия в тот момент ненавидела Дэндриджа за то, что он вновь напомнил, кем ее считал. И кем она действительно стала... Дэн же злился на Лидию за то, что она обвиняла его, пытаясь, сама выглядеть невинной и чистой. При этом Лидия не скрывала, что он недостоин уважения и нежеланен.
Когда Лидия ушла в ночь, Дэн не удерживал ее. Он найдет эту девушку. Тьма не пугает его...
«А вы позволите?»
Эти слова преследовали Лидию, как и голос, произнесший их. Голос, обвинявший и унижавший ее, представлявший такой, какой она себя ненавидела...
«А вы позволите?»
Его лицо... Его прекрасное лицо, пылающее страстью к ней... Только она была сейчас перед его глазами...
«А вы позволите?»
Если бы он приподнял ее юбки... Если бы Лидия сама подняла их до талии, вошел бы он тут же в нее? Утолил бы страстную жажду, мучившую ее столько времени?
«А вы позволите?»
Проститутки поднимают юбки и берут за это монеты. Да, так делают проститутки. А этой ночью Дэн обращался с ней, как с проституткой! Но когда он вел себя иначе? Он всегда выказывал презрение, оскорблял ее, вел себя с Лидией отвратительно. Дэн – пират. А она... она целовала, его прямо на улице, прижималась к нему всем телом, сетуя лишь на то, что их разделяет одежда, и желая стоять перед ним нагой. Почувствовать на себе его вес и то, как плоть Дэна входит в ее лоно...
Лидия шла к собственной гибели. Даже не шла, а бежала. Пророческий голос из ее снов звучал громко и настойчиво. Это раздражало Лидию. Она не хотела, чтобы внутренний голос заявлял о себе так властно...
Неужели она стала проституткой, распутницей, подчиняясь непреодолимому желанию отдаться этому человеку?..
Глава 24
Ей удавалось заснуть лишь ненадолго. Но покидать эту маленькую комнатушку в мансарде Лидия не желала. Потому что именно здесь она чаще всего во сне и в мечтах принадлежала Дэндриджу. Здесь она могла не спать, а предаваться свободному полету мечты. И блуждать по самым сокровенным уголкам своей памяти...
Если Лидия не вставала к восьми утра, ее навещала Мириам. Она знала, что кто-то постоянно посещает сестру в мыслях и воображении. Лидия догадывалась об этом, а потому досадовала на Мириам. Ибо не хотела, чтобы ее одиночество нарушали.
– Можно, Лидия? – Мириам приоткрыла дверь.
– Да, – ответила Лидия, глядя в потолок.
– Ты плохо себя чувствуешь? – Не очень хорошо.
– Позвать маму?
– Нет.
Мириам вошла в комнату, закрыла за собой дверь и присела на край кровати.
– Я не успела рассказать тебе о вчерашнем ужине. О, Лидия, как жаль, что тебя не было! – Помолчав, Мириам спохватилась: – Ой, я даже не спросила тебя, как здоровье мистера Уортона! Кстати, так мило с твоей стороны заботиться о больном старике.
Лидия привстала, с раздражением расправила простыни и снова легла, повернувшись лицом к стене.
– Он очень страдает? – спросила Мириам, не обращая внимания на то, что сестра всем своим поведением выражает желание остаться одна.
– Когда я уходила, он сказал, что чувствует себя значительно лучше, – нехотя ответила Лидия.
– Как хорошо, что ты помогла ему.
– Да, я очень рада этому.
– В следующий раз я возьму на себя обязанности сиделки, а ты займешься своими делами. Ты всегда подаешь мне прекрасный пример, и я часто молю Господа, чтобы Он ниспослал мне твою силу и бескорыстную доброту.
Лидия повернулась к сестре.
– Не бери с меня пример, Мириам. Право же, этого не следует делать.
Мириам улыбнулась и взяла сестру за руку.
– Что бы ты ни говорила, я знаю: моя старшая сестра – необыкновенная женщина! И так считают все! Уверена, если бы ты вчера была на ужине, мистер Прентис не удостоил бы меня ни одним словом. Все его внимание было бы устремлено на тебя.