Сэм перебирала его слова в памяти, стараясь представить, как он их произнес, и лишь вполуха слушала Кэрри, которая рассказывала о своем первом посещении Денниса и о том, как страшно было впервые входить в тюрьму. Она вспоминала об угрозах расправы и письмах с оскорблениями, которые она получала; как они не могли найти финансирование для первого документального фильма, так что она вместе со своим сопродюсером Патриком вынуждена была работать ночи напролет, чтобы его сделать.
— Ты заставляешь меня краснеть, — виновато проговорила Сэм.
— Незачем краснеть. По сути, это был эгоизм чистой воды. О такой истории просто необходимо было поведать обществу, вот мы с Патриком и сделали фильм. Поэтому я всегда беспокоилась о Деннисе, начиная с того времени, когда Патрик рассказал мне об этом деле. Разумеется, все думают, что я в него влюблена. — Она закатила глаза. — В противном случае женщина не стала бы снимать фильм о мужчине, не так ли? Тот факт, что я лесбиянка, похоже, не имеет значения. Я сталкиваюсь с этим на каждом шагу. Это было просто судебное дело, и оно выдалось вопиюще несправедливым: этот парнишка, совершенно очевидно, никого не убивал. Я не могла выбросить такое из головы.
Сэм вспомнила, как Деннис говорил о том, что они с Кэрри очень близкие люди.
— Это все так необычно, — отозвалась она. — Даже не могу поверить, что я здесь, и все, что я делаю, — посещаю тюрьму. Это похоже на очень странные каникулы, — сказала она.
— То, что ты делаешь, замечательно! До тебя Деннис в самом деле начал сдавать. Потрясающе, что ты сюда приехала. Не принижай себя, ты сильная женщина.
Сэм покраснела.
— Бр-р, терпеть не могу такое. Сильная женщина. Что это значит? Скажем, сильный мужчина — это тот, кто может одним пальцем сдвинуть с места груженый трейлер, а сильная женщина — это… — Она щелкнула пальцами, подыскивая подходящее определение.
— Мамаша, которая обращается с петицией об установке нового дорожного знака после того, как ее сына сбил какой-то лихач.
— Вот-вот!
— Может, это не так уж и глупо. Ты понимаешь, что я имею в виду. Это какая-то чепуха, когда ее повторяют ради красного словца. А я имею в виду тебя: ты храбрая, вот о чем я говорю.
Сэм открыла рот, чтобы запротестовать, но в ушах зазвучали слова Марка: ты никогда не воспринимаешь комплиментов, это сводит с ума. Пункт номер тринадцать в списке причин, по которым он не мог ее полюбить. Она повернулась к Кэрри:
— Спасибо.
Дома в Ред-Ривере были не такими одинаковыми, как те, которые Сэм видела с самолета во время захода на посадку, — с бассейнами, похожими на хирургические лотки, и черепичными крышами. Создавалось впечатление, что все они построены в одно и то же время людьми, которые оказались здесь случайно. А здесь — широкие улицы и дома, стоящие далеко друг от друга; там и сям виднелись выставленные диваны и цепные собаки, лаявшие, когда они проезжали мимо. Здание городского муниципалитета — скромное и белое, на центральной улице, — мини-маркет, магазин стройматериалов и ресторан. Большинство заведений было закрыто, окна — заколочены деревянными панелями.
Они въехали в более привлекательную часть города, где улицы прятались в тени больших деревьев, а дома были выкрашены в разные пастельные тона. На верандах стояли двухместные диванчики, у домов — сверкающие внедорожники.
Остановились у пастельно-желтого дома, поменьше соседних: на белых оконных рамах краска уже начала шелушиться. На почтовом ящике значилось: «Харрис, 142». По словам Кэрри, полицейский Эрик Харрис наотрез отказался давать любые интервью во время съемок документального фильма в 1993 году. На этот же раз он связался с Патриком сам, когда было объявлено, что новую документальную серию о деле Денниса снимает сам Джексон Андерсон.
— Притягательность знаменитости, — оценила Кэрри, закатывая глаза. — Конечно, он установил нам довольно жесткие ограничения…
Например, как сообщила Кэрри, если они свяжутся с Хауардом, его сыном, чтобы попытаться взять интервью, он позаботится о том, чтобы отснятый материал никогда не увидел свет.
— Он не был ни слишком усердным, ни достаточно способным, чтобы сделать карьеру, но до сих пор власти у него в этом городе хватает, — пояснила Кэрри. — Воровской кодекс чести — никто не понимает его лучше копов.