— Значит, ты решил взять меня с собой? — радостно встрепенулась Селина.
— Я должен придумать оправдание твоему отсутствию в казино. Я договорился с Каролиной, что ты проведешь с ней некоторое время.
— Ты виделся с мадам Летесснер?
— Я встретил ее на вилле барона, — небрежно ответил Квентин и тут же воскликнул: — Меня осенила идея!
Селина с трепетом ждала, что он скажет.
— Мы не поедем обедать к Великому князю. Мы пообедаем здесь, у себя. Затем отправимся к барону, и я объясню всем, что ты боялась остаться одна в пустом доме.
— Ты и вправду так поступишь? — затаив дыхание, спросила Селина.
— Именно так! Это решение всех вопросов. Я уповаю на тебя, Селина, что ты способна будешь разобраться в том, в чем я потерпел неудачу. Я абсолютно убежден, что или я полный болван, или барон — великий мошенник!
— Я уверена, что помогу тебе! — заверила Селина. — И я рада… очень рада, что мы будем обедать вдвоем.
Обедали они поздно, потому что Джиму потребовалось не только отвезти записку с извинениями мадам Летесснер, но и на обратном пути закупить необходимые продукты по списку Селины. Ведь ей так хотелось угодить Квентину с обедом.
Поскольку у нее было совсем мало времени, Селина ограничилась простым меню, но Тивертон нашел ее стряпню превосходной.
— Помню, ты сказала как-то, что у тебя нет никаких талантов, — с улыбкой произнес он, когда Джим убирал со стола опустевшие тарелки. — Ты слишком строга к себе!
— Мои таланты не очень-то котируются на рынке труда, — откликнулась Селина. — Вряд ли кто пожелает нанять меня в кухарки.
— Я как раз убежден в обратном, но мне кажется, что тогда вся остальная прислуга возмутится. Большинство гостей изъявит пожелание посетить кухню и познакомиться с милой кухаркой. Субординация, обычно строго соблюдаемая среди слуг, вмиг будет нарушена.
Селина засмеялась:
— Наверное, ты прав, но Джим только доволен тем, что я освободила его от обязанностей готовить для тебя. Он сообщил мне, что ты очень привередлив в еде и постоянно его критиковал.
— Пока мне на ум не приходит ни одного слова критики в твой адрес. Наоборот, я готов восхвалять тебя до небес и только надеюсь, что твои чудесные кулинарные способности не иссякнут.
— Я готова устроить тебе лукуллов пир завтра в обед, если у меня будет побольше времени, чем сегодня.
— И если, разумеется, у нас завтра найдется на что покупать продукты, — усмехнулся Квентин.
Эти его последние слова запечатлелись в ее мозгу. Она их мысленно повторяла, когда поднялась наверх, чтобы переодеться.
Новое голубое платье ей очень шло. Личико Селины разрумянилось от недавнего стояния у плиты и от похвал Тивертона. Она слегка поправила прическу, опустила на лоб несколько локонов и, взглянув на свое отражение в зеркале, нашла, что выглядит весьма мило, хоть и чересчур молодо. Но молодость — недостаток исправимый. Так решила Селина.
Квентин Тивертон уже ждал ее внизу, в холле. Всмотревшись в нее повнимательнее, он произнес:
— Мне бы следовало отвезти тебя в казино, где ты, несомненно, произвела бы сенсацию, чем запирать тебя на всю ночь в душной комнате и в унылой компании заядлых игроков, для которых из всех женщин важны только карточные дамы.
— Зато я проведу время с тобой, — с довольным видом заявила Селина.
Он отвел взгляд и сказал резко:
— Что ж! Тогда поехали! Надеюсь, что на этот раз игра не затянется надолго.
— Ты считаешь, что все повторится, как и в предыдущие вечера? — задала вопрос Селина, когда они уселись в ожидающий их наемный экипаж.
— Так должно быть, по моим расчетам. Мне кажется, что барон специально выжидает, когда у одного или двоих его гостей соберется на руках значительная сумма, и тогда бросает вызов. Сегодня днем в таком положении были я и тот француз, который проигрался вчера.
Тивертон вздохнул:
— Вполне вероятно, что я заблуждаюсь, Селина, но у меня большой опыт в таких делах. Я убежден, что все игроки полагаются на свою интуицию. В данном случае моя интуиция мне подсказывает, что здесь что-то нечисто, какая-то уловка…
— Которую я должна разоблачить! — закончила за него Селина.
— С тобой мне на редкость легко! — отметил Квентин. — Другие женщины бы сердились и скандалили, что их не везут на приемы или в казино, где им хотелось бы блистать.
— Ты же знаешь, что мне хорошо только там, где ты, — просто заявила Селина.
Безыскусственность и откровенность девушки тронули Тивертона, но он предпочел одернуть ее:
— Ты поступаешь так вопреки своей выгоде. Ты должна быть на виду, привлекать к себе внимание, очаровывать. Сколько можно твердить тебе об этом?