— Вы разбили ей сердце! Убить вас мало! — Кристиана собралась ткнуть его кулаком, но Ричард поймал ее за руку, а Роберт бросился к Лизе, чтобы удержать ее от нападения на раненого.
— Так, — раздался звучный голос леди Вудроу. Сестры тотчас умолкли и повернули к ней сердитые лица. Почтенная дама встала рядом с сыном, а потом, к его удивлению, улыбнулась и сказала: — Я рада, что вы так страстно защищаете Сюзетту. Подобная сестринская любовь согревает мне сердце. К несчастью, мои собственные сестры оказались жестокосердными.
Кристиана и Лиза недоуменно выслушали эту речь, потом Кристиана обернулась к мужу:
— Кто…
— Это моя мать, — вмешался Дэниел. — Если вы помните, я за ней и поехал. Хотел, чтобы она присутствовала на нашем с Сюзеттой венчании в Гретна-Грин.
— Но ведь вы разорвали помолвку, — сердито вступила Лиза, а когда он отрицательно покачал головой, неуверенно переспросила: — Разве нет?
— А письмо? — запальчиво произнесла Кристиана. — Я прочла его, милорд, там все очень ясно написано. Вы прямо говорите, что не женитесь на Сюзетте, и называете ее чуть ли не распутной.
У Дэниела перехватило дыхание. Он бросил отчаянный взгляд на мать, а та легонько подтолкнула его к столу.
— Тебе надо сесть, — решительно напомнила сыну леди Вудроу. — Ты обещал, что поешь, как только мы прибудем, в трактир. Я только поэтому согласилась на быстрый отъезд из Вудроу. И ты сдержишь обещание.
— Но я должен поговорить с Сюзеттой! — Дэниел бросил жалобный взгляд на лестницу, надеясь, что невеста скрывается у себя в комнате. Наверное, выплакала уже все глаза, сочувственно думал он.
— Ты можешь есть и говорить. А теперь сядь, пока не упал.
— Почему он должен упасть? — запальчиво спросила Лиза, но подошла к Дэниелу ближе, чтобы лучше его рассмотреть. — Что с ним такое?
— Его подстрелили по дороге в Вудроу, — сообщил Ричард. — И он не писал никакого письма.
— Что?! — с ужасом воскликнула Кристиана.
Дэниел начал оборачиваться, ему надо было поскорее выяснить, где же Сюзетта, но тут его пронзила резкая боль, и он замер, не имея возможности даже вдохнуть.
— Сядь! — приказала мать и усадила его на скамью. — Ричард, быстро к хозяину. Прикажи, чтобы подали бульон и что-нибудь основательное.
Дэниел, уже не пытаясь поворачиваться, снова поднялся на ноги, осторожно обогнул стол и сел так, чтобы видеть всех присутствующих. Ричард ушел к хозяину, а леди Вудроу обратилась к сестрам Сюзетты.
— Итак, вы, должно быть, Кристиана и Лиза, — приветствовала она их и каждой пожала руку.
— Да. Откуда вы знаете? — спросила Кристиана.
Почтенная дама не стала указывать, что они минуту назад так накинулись на Дэниела, что она легко опознала в них родственниц Сюзетты.
— Просто я поняла: ни одна из вас не может быть Сюзеттой.
— Это почему? — мрачно поинтересовался Дэниел. Он не описывал внешность своей невесты, а говорил лишь о ее характере и поведении.
Леди Вудроу недовольно посмотрела на сына — ей не понравилось, что он снова двигается, — но не стала одергивать его, а спокойно сказала:
— Потому что Сюзетта сейчас, наверняка, мчится в Гретна-Грин с первым попавшимся ей холостяком, которому нужны деньги.
— Что? — пораженно вскрикнул Дэниел, не понимая, почему матери пришла в голову такая нелепая мысль. Сюзетта, видимо, наверху, отчаянно рыдает из-за того, что потеряла его, Дэниела. Не успел он это подумать, как Лиза кивнула в знак согласия.
— Да. Приехал лорд Данверс и предложил ей выйти за него замуж в обмен на векселя нашего отца. Сюзетта согласилась. Откуда вы узнали? — с удивлением спросила она у леди Вудроу.
Дэниел был настолько потрясен этой новостью, что почти не услышал ответа матери.
— Но иначе зачем бы подбросили то письмо? — ответила она. — Только для того, чтобы заставить ее отказаться от любви к Дэниелу и сразу уехать с другим.
— Черт возьми, какая мудрая женщина! — пробормотал Роберт на ухо Дэниелу и уселся рядом. — Мне это не пришло в голову.
— И мне, — горестно признался Дэниел и вскочил на ноги. Значит, вот чем она лечит свое разбитое сердце!
— Сядь, Дэниел, — в очередной раз приказала леди Вудроу, даже не оборачиваясь на сына, а тот невольно подумал, что у матери, наверное, глаза на затылке, особенно когда это касается его здоровья. Да и зачем он вскочил? Сюзетта его не любит. Она настолько к нему равнодушна, что сбежала с первым встречным, кто предложил ей руку. Черт возьми, прошло ведь меньше суток! В Лондоне он оказался первым, кто соответствовал ее планам, но, как видно, не последним. Как унизительно думать об этом, особенно после того, что произошло в конюшнях! Если Сюзетта полагает, что она с любым мужчиной будет испытывать подобные чувства, ее ждет жестокое разочарование. Так ей и надо!