ГЛАВА СЕМНАДЦАТАЯ
Хотя он посвятил свою жизнь идее, что чистый разум — это единственная основа, которой необходимо следовать, Векс был вынужден признаться, что ощущал тревогу. Если враги Ангелов действительно узнали об их местоположении, то они могут быть повсюду, даже выскочить из толпы, что запрудила улицы посреди улья, как раз через которую он пробирался. И по правде существовала огромная вероятность, что за ним следят…
Раздраженный неизбежными выводами, он призвал все свои резервы беспристрастного анализа, дабы оградить себя, от того, чтобы вертеть головой в бессмысленном поиске невидимых врагов, крадущихся по его следу. Если хотите, такая реакция была контрпродуктивной, и он был ничего не добился, кроме как всполошил преследователей знаком, что он знает о них.
Не в первой он жалел, что не расспросил Хорста о деталях, о том, как их раскрыли. Если бы он знал почему командир так обеспокоен, то мог бы эффективно проанализировать ситуацию, вместо того, чтобы попусту гонять мысли из одного предположения в другое. Их было так много, но так не хватало информации.
Перевалочный терминал, из которого он вышел к храму, все еще был в некотором отдалении, и он свернул на боковую улочку, намереваясь наиболее кратчайшим путем добраться до транспорта.
Это был проезд с высоким потолком, вдоль которого шли мануфактории и склады, здесь он будет в безопасности от внезапной атаки. Туда-сюда постоянным потоком сновали грузовики, и по его примерным подсчетам вокруг было примерно втрое больше рабочих, периодически стоящих на тротуаре. Слишком много потенциальных свидетелей, чтобы их игнорировать.
И именно эти факт сделали покушение на его жизнь более пугающим. Оно было мастерски исполнено и тщательно спланировано, хотя настоящий шок Векс испытал, когда опознал нападающих. Его враги возникли без предупреждения, когда он проходил мимо маленькой, узкой двери, в гораздо больших воротах, через которые транспорт проезжал в склад. Огромные грузовые ворота были закрыты, опущены до земли, но дверь для персонала была распахнута и зажата импровизированным клином, которым служила некогда раскрашенная банка из под консервов, любые намеки на ее содержимое были давным давно безжалостно стерты ржавчиной. Векс как раз спокойно проходил мимо, когда его долбануло электрическим разрядом.
Ошеломленный, он попытался отреагировать, но неожиданная перегрузка внесла полный разлад в его аугметические части тела. Его мускулы из плоти скрутило спазмом, доставляя значительный дискомфорт, а большая часть имплантов отключилась, автономные предохранители спасли их от внезапного энергетического разряда. Инстинктивно он попытался перенаправить энергию в конденсаторы, но ее было столько, что она мгновенно их переполнила, так что он рухнул на тротуар слабо подергиваясь при этом.
— Тащите его внутрь, — произнес голос со спокойной модуляцией вокс-кодера.
Какие-то руки схватили его, и он смутно осознал, что они были аугметическими, а не из плоти и крови. Его зрение все еще было подернуто туманом, но пока его полутащили, полуволокли во тьму отдающего эхом склада, он разобрал вокруг себя мельтешение белых роб, подобных его собственной.
Он попытался поприветствовать незнакомых техножрецов, но подходящие имплантированные системы все еще были отключены, так что коммуницировать со своими коллегами на бинарном он был не способен.
Это раздражало, он привык почти мгновенно обмениваться информацией с остальным братством, вместо того чтобы полагаться на неуклюжий и медленный канал общения на Готике, к которому его приучили друзья Ангелы. Борясь со смущением, он попытался заговорить, но казалось, что и биологические системы все еще были сильно повреждены, так из его рта доносилось только придушенное бульканье.
— Он все еще функционирует, — произнес техножрец, что отдал команду, и когда зрение Векса вернулось, он заметил, что тот держит в руках вокс-модуль.
Над плечами мужчины клубились механодендриты, и один из них внезапно кинулся обшаривать карманы робы Векса.
— Выведите его из строя, как только заберете призрачную кость, — произнес тот, кто командовал с другой стороны вокс-канала, и Векс всерьез встревожился.
— Если она еще у него, — вклинился другой голос, он был превосходно модулирован, к чему всегда стремился Векс, и который был присущ аколитам Омниссии, которые еще не поменяли свою естественную гортань на аугметическую.
Высокий регистр подсказал ему, что говорящий был женского пола, и, когда она уронила его на пол и отошла назад, его догадка подтвердилась.
— Ты говорила, что это наиболее логично, — произнес голос из вокса тоном, в котором ощущалось, что на этой стадии операции, других вариантов просто быть не может.
— Я оценивала вероятность в девяносто семь процентов, — уверила своего начальника техножрица. — В отсутствие инквизитора Финурби, им просто некому в Трикорне отдать ее, а член Адептус Механикус вряд ли передоверит этот животрепещущий вопрос кому-то, кроме коллег. Это возможно, но маловероятно, что он оставил ее в убежище, где его команда укрылась…
Внезапно мужчина замолк, когда механическое щупальце схватило жгутиками серебряную кость.
— Она у нас.
— Тогда деактивируйте его и сразу же возвращайтесь, — приказал голос и отключился.
— Выполняю, — ответила женщина, меж ее пальцев забегали миниатюрные потрескивающие дуги.
Векс попытался сдвинуться, дотянуться до автопистолета, но его человеческие мускулы все были сжаты спазмом и не слушались. Какой-то частью своего разума он начал рассчитывать какое напряжение может сгенерировать женщина — она умудрилась обездвижить его с расстояния как минимум три метра, а то и больше. Если она прикоснется к нему, то сожжет все его аугметические компоненты, и это будет концом. Он настолько изменил себя с тех пор как попал в Адептус Механикус, что серьезно сомневался, что оставшиеся части плоти будут функционировать без аугметики.
Даже если он переживет травму, чего бы не хотелось, поскольку он будет отрезан от совершенства Машины, то будет до конца дней заключен в простой мешок из костей и мяса. Стараясь не дрожать, пока убийца плавно наклоняется к нему с протянутыми руками, он приготовился отбыть к вечным файлам.
— Стоять во имя Императора! — заорал кто-то и женщина внезапно выпрямилась, протягивая свои руки к двери. Но до того, как с ее искрящихся пальцев слетели молнии, раздалось знакомой треск миниатюрного болтера, его эхо разнеслось по складу, и грудная клетка женщины превратилась в ошметки из внутренних органов и разбитой аугметики.
Собранная ей энергия внезапно заземлилась, дугой пробежала по оставшимся металлическим имплантам, и тело грудой свалилось на грубый рокритовый пол, источая мерзкий запах сгоревшей изоляции и обугленного мяса.
— Мордекай? — спросил Векс, умудрившись наконец-то получить контроль над своим телом и перекатившись в полулежачее положение.
Больше не у кого из знакомых не было болт-пистолета, но он вообразить себе не мог как Хорст узнал, что он в беде, не говоря уже о том, чтобы прибыть на подмогу так быстро. И только затем он разглядел мужчину, который спас ему жизнь. Он был совершенно незнаком, но в левой руке блестела темно-красная розетта инквизиции.
Векс дотянулся до автопистолета, неуверенный, воспользоваться им или нет. Незнакомец в самом деле мог оказаться союзником, но инквизитор Финурби совершенно определенно высказался: никому в Конклаве Каликсис нельзя доверять. Внезапно решение само пришло в руки.
Другой техножрец уже убегал в другой конец склада, унося с собой зажатую в механодендрите кость. Не было сомнений в том, что там находился еще один выход, ведущий, Омниссия только знает куда, в лабиринты средины улья. Если он сейчас уйдет, он никогда не вернут осколок кости, и не выяснят ее предназначение. Он нажал на спусковой крючок.
Обычно Векс некоторым образом гордился своим мастерством с оружием, и все же оно даже близко не было к профессионализму как у Хорста или Дрейка, но его вполне хватало, чтобы с определенной уверенностью поразить цель одним прицельным выстрелом.