Сергей повернулся, чтобы уйти.
— Подожди, — остановила его Дарби. — Я говорила с женой Джека.
Он развернулся так резко, что едва не упал.
— Когда?
— После того как ты уехал, один из них позвонил на мой мобильный и дал ей трубку. Она сказала мне, что Джек должен созвать пресс-конференцию. Они хотят, чтобы он…
— Пресс-конференцию? По какому поводу?
— Ты знаешь, кто такой Бадд Двайер?
Сергей покачал головой и развел руками.
— Бадд Двайер был политиком от штата Пенсильвания, — начала рассказывать Дарби. — Его обвинили во взяточничестве. За день до того, как ему был вынесен приговор, он созвал пресс-конференцию, на которую с ним пришли три его помощника. Каждому из них он вручил конверт — письмо жене, письмо губернатору и согласие на передачу своих органов на трансплантацию. Как только с этим было покончено, он сунул ствол «магнума» в рот и отстрелил себе голову.
— Они хотят, чтобы Кейси покончил с собой в прямом эфире государственного телевидения? — догадался Сергей.
— Сначала он должен застрелить Даррена Уотерса.
— А если он не совершит убийство и самоубийство? Что тогда?
— Его жена сказала, что эти люди пришлют нам ее и их дочь по почте, — ответила Дарби. — По частям.
Спецагенты подвели их уже к другому внедорожнику, на этот раз «Форд-Экспедишн». Китс сел за руль, а его партнер с кем-то поговорил по телефону, расположенному в большой коробке на приборной панели.
— Мне нужно заехать домой, — сообщила Китсу Дарби. — Я должна взять кое-что из одежды.
— Я позвоню и все выясню, — кивнул Китс.
Его партнер снова кому-то позвонил, повесил трубку и повернулся к Дарби.
— Квартиру очистили.
— Очистили? — опешила Дарби. — От чего?
— Группа оперативного реагирования обнаружила под вашей кроватью канистру с цианидом в комплекте с радиоуправляемым устройством.
— И когда они собирались привести это устройство в действие?
— Там не было таймера, только мобильный телефон. Вы звоните, и он начинает выпускать газ. Насколько мы поняли, очень хитроумная штуковина.
Стиснув зубы, Дарби откинулась на спинку сиденья.
Цианид. Также известный как «циклон Б», использовавшийся в гитлеровских газовых камерах и газовых фургонах, отлавливавших и на месте уничтожавших цыган и гомосексуалистов. А теперь эти никому не известные люди, принадлежащие к группе, у которой даже нет названия, попытались превратить в газовую камеру ее собственную спальню. Если бы она вернулась домой, вместо того чтобы обратиться за помощью к другу Купа и снять у него квартиру в Кастом-хаусе… Но ведь она этого не сделала.
Нет. Нет, она этого не сделала. Но это заставило ее вспомнить, что говорил Куп о том, что рано или поздно ее везение закончится, потому что такова природа везения. Везение всегда заканчивается.
Куп наклонился вперед и что-то сказал Китсу.
— В магазин ехать незачем, — отозвался Китс. — Мы уже купили для вас одежду.
— Я надеюсь, мне не накупили тесных плавок, — вздохнул Куп. — Я предпочитаю семейные трусы.
— Покупки делал не я, — откликнулся Китс, — а другой сотрудник. Женщина. — Китс взглянул в зеркало заднего вида и, встретившись глазами с Купом, сказал: — Я не покупаю одежду мужикам.
Куп рассмеялся.
— Куда вы нас везете?
— «Фор сизонс».
— Как романтично!
— Этот отель предлагает нам сразу несколько преимуществ по части безопасности. Он принимает заезжих дипломатов, наших собственных политиков и прочих шишек.
Куп откинулся на спинку сиденья, повернулся к Дарби и улыбнулся, пытаясь разрядить напряженную атмосферу.
— «Фор сизонс», — прошептал он. — О-ля-ля!
Китс поднялся в квартиру вместе с Дарби. Команда ребят из ФБР все еще была там. Они занимались тем, что переворачивали все вверх дном. Мебель, ковры, ящики комода — все представляло собой один сплошной хаос. Все было присыпано черным порошком для снятия отпечатков. Все светильники были включены, и когда Дарби переступила порог спальни, то увидела, что ее кровать разобрали на запчасти. Матрас был прислонен к стене, а какой-то парень в эфбээровской ветровке и защитной маске распылял суперклей на металлический каркас. Двое парней помоложе стояли на крыльце, снимая отпечатки пальцев со стеклянной раздвижной двери, ведущей в крохотный, размером с почтовую марку дворик, который Дарби делила с жильцами нижнего этажа. Темноту этого дворика разрезали мощные лучи фонарей. Судя по всему, в дворике уже камня на камне не осталось.