Если только Консильери не позвонил ему. Однако Линетт на это не рассчитывала. Сначала он захочет выяснить, в чем дело.
— Джейсон Карновале, — представился он полицейским. — К сожалению, мистер Сельваджио не смог приехать, так как находится в командировке. Вместо себя он прислал меня. В чем дело? — спросил он, сразу переходя к делу, чтобы у мужчин не было времени спросить о местонахождении его босса или о том, должен ли он выступать в качестве опекуна девушки.
Он не должен.
У полиции не было никакой возможности задать Линетт еще какие-либо вопросы. Они знали, кто она такая. Не говоря уже о том, чтобы узнать о Джейсоне и его положении в Фамилии. Она не успела ничего сказать, потому что Карновале говорил вместо нее каждый раз, когда задавали вопрос. Вся встреча больше походила на игру в теннис; Джейсон отбивал мяч противоположному игроку так быстро и мощно, как только мог. Он не позволил им загнать девушку в стену вопросами, точно зная, что нужно делать. Это был не первый раз, когда он разговаривал с полицейскими. Благодаря этому через пару минут они уже были за дверью, довольные тем, что покинули офис.
Сиэтл, штат Вашингтон, 2015 год
Для Джейсона Карновале была поздняя ночь. Он пытался договориться с сенатором о том, как лучше позаботиться о выборах. Фамилия готовила для нее кампанию, чтобы их связь продлилась подольше. Женщине нужны были деньги и поддержка, и Капо очень хотел, чтобы в Сиэтле на его стороне было как можно больше внешних сил. Итак, после долгих часов разговоров о политике Консильери слишком устал, чтобы заниматься чем-то еще. Он хотел вернуться домой и поспать.
Зазвонил телефон с новым сообщением. Его босс напоминал ему о необходимости прийти к нему домой завтра днем. Им нужно было многое обсудить, прежде чем он нанесет визит одному из тех, кто занял деньги у Сельваджио и задерживал их возврат. Каким бы щедрым ни был Северо, он не терпел нарушения правил и данного слова. В таких случаях людям требовалось жестокое напоминание о том, как он действует. Обычно этим занимался один из исполнителей, но поскольку это был первый удар, Капо решил дать человеку возможность исправиться. Джейсон был хорошим способом сделать это. Занимая должность Консильери, он мог только подчеркнуть важность сделок, которые заключались с Фамилией. Более того, стоило только взглянуть на него, и люди с готовностью отдавали все, лишь бы не узнавать, какой вред может нанести этот человек с огромным телосложением.
Именно поэтому на следующий день Джейсон приехал на своей машине к дому Сельваджио, чтобы обсудить со своим боссом все необходимые приготовления.
— Ты узнал что-то еще о Марио? — спросил Капо.
Джейсон кивнул, достал свой телефон и показал его мужчине. На экране высветились счета за телефон и выписки с банковского счета.
— Как видите, там все чисто. Он достаточно умен, чтобы скрыть отмытые деньги со своего счета и не звонить никому подозрительному со своего телефона. Однако недостаточно умен, чтобы сказать своему брату, Андерсону, делать то же самое. Они имеют дело с гребаной Триадой.
Северо горько рассмеялся над глупостью своего помощника. Как он вообще мог вступить в дело с таким человеком?
— Диего сказал, что Андерсон сейчас в Сиэтле. Получи от него какую-нибудь информацию, ладно? — спросил Босс, возвращая телефон своему Консильери.
— Сделаю, — Джейсон согласился. — Есть что-то еще? Мне еще нужно кое-что сделать с кампанией сенатора.
— Sì, точно, как прошла вчерашняя встреча?
— Скучно, как всегда. Ты же знаешь, я ненавижу это дерьмо с политикой. Она довольно некомпетентная женщина для этой должности, но, по крайней мере, она слишком напугана, чтобы сказать нам «нет». Так что, если кого-то из наших людей поймают, они не получат длительных сроков. До тех пор, пока она побеждает на выборах.
— Это чудесно. Я не хочу беспокоиться о том, что мои люди сдадут меня полиции. Просто закончи эту первую часть, а потом я заберу дело из твоих рук и передам его тому, кто больше связан с планированием всей кампании. Финансы все еще остаются твоей основной сферой деятельности, — Северо пообещал, слегка улыбнувшись своему Консильери. — Прежде чем ты уйдешь, мне нужно от тебя еще кое-что, — добавил он.
Джейсон ответил.
— Все, что вам нужно, босс.
— Я хочу, чтобы ты возил Линетт вместо Риччи, — сказал он.
Карновале нахмурился. Хотя он и был близок с дочерью своего Капо, Северо никогда не любил его и не дал бы ему такого поручения по доброте душевной. Чем меньше времени они проводили вместе, тем лучше.
— Почему?
— У меня есть подозрения, что сообщники Майло Венаса не все так мертвы, как мы считали. Есть много людей, которые вели с ним дела, но поклялись мне в верности, однако, я никогда не могу быть слишком осторожен в этом вопросе. Я имел дело с его семьей, поэтому разумнее всего защитить свою собственную, насколько это возможно. И ты — безопасный выбор, — сказал Северо. — Кроме того, выполнение одной из просьб Линетт может только помочь мне снова стать ее хорошим другом. А она слишком долго просила меня об этом.
— Хорошо. Я не возражаю, — быстро ответил Джейсон.
Капо оценил своего Консильери.
— Не разочаровывай меня, Джейсон. Один шаг за черту, и ты пожалеешь об этом, — он предупредил его.
Он любил свою дочь настолько, что доверял ей, и относился к Джейсону как к сыну, доверяя безопасность своей дочери в его руки. Это был почетный и достойный уважения поступок.
ГЛАВА 8
Этот день становился все более странным с каждой секундой. С момента визита полицейских студенты больше ни о чем не говорили. Ситуация затронула даже учителей, большинству из которых Дэвид очень нравился, поэтому мысль о его исчезновении задевала их не меньше, чем других. Уроки были менее строгими, и ни у кого не возникало проблем, когда кто-то хотел выйти из класса во время урока. Как будто они предполагали, что, возможно, есть один ученик, который действительно хочет пойти в кабинет директора и помочь полиции выяснить, что случилось с их другом. Но большинство из них были слишком напуганы, чтобы что-то предпринять. Все они предполагали, что Линетт имеет к этому какое-то отношение. К этому моменту все уже знали, что произошло на уроке испанского языка. Однако их это не волновало настолько, чтобы выступить против Сельваджио за Дэвида. Как бы он ни нравился учителям, ученики не чувствовали того же.