И ведь правда, он это может сделать. В своем праве. Ректор же. Только не так просто меня запугать, как вам кажется.
Буду блефовать!
— А знаете, лорд Линер, — я сложила руки на груди, пошла вперед-назад по комнате и голосом дознавателя на допросе продолжила: — Свидетель сказал, что, когда мы вернулись в Академию, у лестницы, как раз там, где находились вы, стоял статный мужчина. Странно, не правда ли? — Ректор по-прежнему ухмылялся. — А утром я обнаружила себя переодетой в своей комнате. Вы отказываетесь дать мне посмотреть кристалл памяти, сейчас прервали мой просмотр, я начинаю думать, что это вы тот самый статный мужчина, который меня переодел! — последнее я как-то зло прокричала.
Ректор еще пуще начал ухмыляться.
— Мисс Зельсберг, вы действительно полагаете, что ночью, — «ночью» он как-то двусмысленно выделил, — у меня нет других дел, кроме как переодевать одну пьяную студентку?
И вот теперь я точно засомневалась, что ему нечего делать.
— Откуда вы знаете, что я была пьяная?
Ведь еще утром он утверждал, что понятия не имеет, когда я пришла, а значит, не знает, в каком состоянии я была, он ведь объяснительную требовал! Которую я, кстати, не написала.
Ректор кивнул в сторону кристалла памяти, мол, посмотрел. Как же, посмотрел… Хотя… может и правда посмотрел. Все-таки фантазия у меня буйная.
— Я могу идти? — Ну а что, я больше ему ничего не скажу.
— Пока я не получу ответы на мои вопросы — нет.
Нет так нет. Я села напротив ректора на пол и подумала. А почему, собственно, я не могу у него еще чего-нибудь спросить?
— Ректор фон Линер…
— Лорд фон Линер, — поправил меня мужчина.
— Ректор лорд Линер, а позвольте узнать, что вы делали в башне фей, а конкретно в комнате студентки? У вас ведь эльфийка есть.
Нагло? Да. Чересчур нагло. Но он ведь не дал мне досмотреть события минувшей ночи!
Глаза у него на мгновение золотом полыхнули, но лишь на мгновение.
— Вас так интересует моя личная жизнь? — иронично спросил ректор.
— Вы же моей интересуетесь, — в тон ему ответила я. Ректору, правда, положено знать, все-таки он за нас ближайшие три года отвечает.
И как по заказу, ректор сказал, мол, мне по статусу положено. А звучало это прям как: «Кто тут царь? Я — царь!» Я хихикнула над своими мыслями, лорд же принял все на свой счет. Действительно, негоже над царями смеяться.
Щелкнув пальцами, лорд фон Линер сделал пару шагов вперед, а на том месте, где он только что стоял, перекрыв выход, возник… диван. Уже знакомый мне диван из кабинета ректора. Сам же ректор вальяжно сел, ногу на ногу закинул, руки на груди сложил, ухмыляется… И не смогла я ехидства сдержать, ну никак!
— А что, ваша персона на стул уже не помещается?
Нет, правда, зачем ему диван? Он что, реально решил здесь поселиться, пока я на вопросы не отвечу? Если так, то…
— Господин ректор, коль вы решили плотно обосноваться в этой комнате, то мне, как любой девушке, требуется ванна или хотя бы душ. А еще туалет. — Я все это время на ректора не смотрела, комнату взглядом обводила, но пришлось взглянуть…
Он смеялся! Нагло сидел и смеялся! И даже не пытался скрыть этого!
— Позвольте, милейший, — вот после этого он смеяться перестал, губы поджал, — я не сказала ничего, что может вызвать смех.
— Мисс Зельсберг, — ровным, холодным тоном произнес мужчина, — я даю вам одну-единственную попытку извиниться за свои слова.
Одну попытку? Очень интересно…
— А что вы сделаете, если я провалю эту попытку? Отчислите? — Я немного воодушевилась.
— Как только выполните поставленное условие, — абсолютно серьезно ответил ректор.
Воодушевление пропало, словно и не было его вовсе.
— Да как вы вообще смеете ставить такие условия? — Да, я возмущена. — Эльфа за бранный фейерверк отчислили, а меня за все мои… заслуги — нет! — И в заключение добавила: — Не уважаете вы себя, ректор лорд фон Линер.
Мужчина напрягся, глаза снова золотом полыхнули, и он недобро так:
— Нет, мисс Зельсберг, одними извинениями теперь не отделаетесь.
А у меня в голове сразу его слова про «другие игры» всплыли, и я с перепугу как выдам:
— Мне еще рано о них думать.
Ректор не понял, удивленно на меня смотрит. Я пояснила:
— Об играх, которые вы любите, мне еще рано думать. Вы сами сказали.
Лорд фон Линер завис. Только брови вверх подлетели.
А я что? А я ничего. Прическу решила поправить, кудряшки перебираю. И так я увлеклась этим делом, что и за ректором следить перестала, а он молчит и, кажется, не шевелится, только сопит гневно. Ну и пусть сопит, сам виноват… Отвлек меня непонятный шкребок в дверь, будто когтями, неужели Котэн проснулся и понял, что что-то не так?